Ольга быстро надела все вещи и вышла из комнаты, оставив «Рыбу» одного.
Придя к себе в комнату, Ольга застала Светлану, сладко спящую на кровати. Ольга не стала будить, а присела на стул, около стола и задумалась.
Обычно пацаны, всегда, как мухи, крутящиеся вокруг неё, воспринимали за счастье поцеловать, а уж провести интимную ночь, для них было верхом наслаждения и блаженства. Здесь же взрослый мужик пригласил к себе, фактически раздел догола, напоил, что бы она расслабилась, но вступать в интимную близость не захотел. В чём причина? Ольга никак не могла этого понять. Для неё это было необычно, дико и непонятно.
– Что, подруга, – послышался сонный голос Светы, – уже пришла? Как твои любовные похождения?
– Странный он какой – то, – ответила Ольга.
Будучи под впечатлением происшедшего, Ольга рассказала Светлане все похождения в комнате у «Рыбы», ещё раз переживая и удивляясь случившемуся.
– Может он голубой, – предположила Светлана.
– Да нет, – возразила Ольга, – мне старшекурсницы рассказывали, что он нормальный мужик, многие, после того, как переспали с «Рыбой», были от него без ума.
– Значит, настроение было не то, – резюмировала Светлана, – вот ещё раз к нему сходишь и там разберёшься.
– Нет уж, – сказала Ольга, – я больше туда ни ногой. Может у него сдвиг, какой, по фазе. Ещё сделает чего плохого мне, а я потом всю жизнь буду страдать.
– И это правильно, ну их, всех этих мужиков к лешему! Им не рожать! Сунут, вынут, да бежать. У них любовь, а нам потом мучиться, рожать, да детей воспитывать, или аборты делать.
– Это, сто пудов, так.
– Вот – вот, они так и норовят что-нибудь засунуть нам в какую – нибудь дырку и довольные этим, а потом, хоть трава не расти.
– Сто пудов. Просто счастливы, как слоны, после купания.
– Давай лучше поедим, а то в животе кишки прилипли к позвоночнику, и начинают бравурный марш играть.
– Давай, – согласилась Ольга и начала помогать Светлане, собирать ужин.
Глава четвертая
Ольга благополучно заканчивала учёбу в училище, и уже, ей обещали оставить там же работать лаборанткой в одном из кабинетов, конечно, не без протекции «Рыбы».
После первой встречи в неформальной обстановке, Ольга ещё раз спокойно взвесив все «за» и «против», поняла, что без чужой помощи она не сможет учиться дальше. По этой причине, буквально через неделю, она сама подошла к «Рыбе», когда все вышли из классной комнаты и, помедлив немного, спросила:
– Виталий Владимирович, вы проявили плёнку?
– Какую плёнку? – переспросил преподаватель, оторвав голову от заполняемого классного журнала.
– Да ту, на которой Вы меня фотографировали.
– А, эту, да проявил.
– И что, плёнка получилась?
– Получилась и очень не плохо.
– Можно мне посмотреть?
– Сегодня вечером, я буду печатать в общежитии фотографии, как раз с той пленки, где ты сфотографирована. Если хочешь, приходи, посмотришь.
– Когда мне прийти?
– Вечером, как в прошлый раз, я буду там же.
– Хорошо, я обязательно приду, – ответила Ольга и пошла своей дорогой.
Ольге было интересно посмотреть, что получилось из всего того, что она позировала. Любопытство перебороло здравый смысл и она, не заметив двойственности своего предложения, уже давно забыла о намерении больше не встречаться с «Рыбой» в его комнате. Её вновь увлекло желание поиграть с огнём мужской страсти, ей нравились знаки внимания, оказываемые «Рыбой» в прошлый раз и она нетерпеливо жаждала продолжения, хотя, в душе, опасалась этого.
Вечером, Ольга на голое тело надела только тёплый байковый халат и тщательно сделала макияж.
Светлана сидела, учила уроки и ей, было не до расспросов подруги, куда та направилась.
На немой вопрос поднятых от учебника глаз Светланы, Ольга безразличным тоном пробормотала:
– Пойду к девчонкам зайду, узнаю новости.
Ольга спустилась вниз, на первый этаж. Светлане она не стала говорить, куда пошла, чтоб не вызывать лишних нареканий с её стороны в свой адрес.
Подойдя к двери уже знакомой комнаты, Ольга, к удивлению, обнаружила, что дверь закрыта. Она в нерешительности постояла некоторое время и уже собралась уходить, но тут ей пришла в голову идея, постучать. Она постучала в дверь и сразу услышала знакомый голос:
– Подождите минуточку, сейчас открою.
Дверь вскоре отворилась, и на пороге появился «Рыба», жмурящийся от света в коридоре.
– Кошкина, молодец, что пришла, заходи, – сказал он, пропуская Ольгу вперёд и снова закрыв входную дверь на замок.
Верхний свет не горел, а горел лишь фонарь красного цвета. От этого света в комнате стоял таинственный полумрак, очертание предметов не были резко видны, а плавно переходили в темноту.
«Рыба» встретил Ольгу в дверях в зелёной рубашке, но при свете красного фонаря, рубашка стала какого – то непонятного тёмного цвета. Её халат тоже изменил цвет и выглядел очень тускло и необычно. Комната была прежней, но на столе появился фотоувеличитель, да стояли различные ванночки с растворами.
– Я уже начал немного печатать фотографии, – извиняющимся тоном стал говорить «Рыба».
– Ну и как, получаются?
– Есть хорошие снимки, да ты сама сейчас увидишь.
С этими словами «Рыба» достал чистый лист фотобумаги, положил под фотоувеличитель и включил его. На лист фотобумаги упал сноп света, проецируя какую – то чёрную голую бабу, вольготно разметавшуюся на топчане.
– Ой, кто это?
– Это ты.
– А чё я такая чёрная?
Это негатив, сейчас я сделаю на фотобумаге позитив, проявлю его, и ты увидишь себя в естественном виде.
«Рыба» выключил фотоувеличитель, взял лист фотобумаги и поместил его в ванночку с каким – то раствором. Вначале ничего не было видно, но вот прошло немного времени и на чистом листе фотобумаги, стали проступать контуры человеческого тела. Контуры тела и окружающая его обстановка сначала были едва различимы, но с течением времени они становились всё отчётливей и отчётливей, и вот наконец, настал момент, когда получился отчетливый фотоснимок.
Фотография получилась не цветная, а черно – белая, но все контуры были чётко видны.
«Рыба» взял пинцет, достал фотоснимок из ванночки, поместил его во вторую ванночку с какой – то жидкостью, а затем поместил в третью ванночку с каким – то раствором, в которой уже плавало несколько фотоснимков.
Близость женского тела волновало «Рыбу» всё больше и больше, но, помня первую их встречу, он боялся напугать Ольгу резкими движениями и активными действиями. Информатик с великим трудом сдерживал себя, чтоб не наброситься на девушку и сразу не овладеть ею.
Ольга была так близка от тела «Рыбы», что ей самой очень захотелось прислониться к его мягким бокам. Она немного повернулась и наклонилась вперёд, как бы случайно дотронувшись бедром, его бедра, стала делать вид, что сосредоточенно рассматривает изображение на фотоснимке.
«Рыба» обнял её за плечи, слегка прижав к себе. Ольга почувствовала быстро отвердевшую мужскую плоть, касающуюся её бедра.
– Как тебе фотография? – спросил «Рыба».
– Цветная была бы лучше, я в жизни красивее, – ответила Ольга, внешне ни как, не реагируя на его действия, но в душе радуясь, что «Рыба» уже захотел обладать ею.
Её всё больше захватывала их молчаливая игра друг с другом, она уже физически жаждала продолжения всего этого. Молодое женское тело призывно звало мужское тело к себе и сильно жаждало сексуальных ласк.
– Так давай, сравним с оригиналом, – как бы повинуясь её страстному желанию, предложил «Рыба».
Молчание Ольги, он расценил, как согласие и одобрение действий, его руки скользнули вдоль её тела и развязали пояс халата.
Ольга выпрямилась, как бы невзначай распахнула халатик, открыв полностью обнаженное тело, повернулась к «Рыбе».
Её недавно сформировавшиеся девичьи груди властно притягивали мужской взгляд, зовя овладеть ими и подарить ласку, наслаждение и удовольствие их хозяйке, давно уже с огромным нетерпением ждущую этого момента.