Я вздрогнул от неожиданности. Это был швейцар, который давно наблюдал за мной. Он жестом попросил меня опустить стекло. Я замотал головой, он утвердительно кивнул. Наконец я согласился и сдвинул наушники, чтобы услышать его слова.
– Вам чего? – спросил я. Стекло сдерживало мой мозг болтуна, а теперь у меня появилось непреодолимое желание опускать и поднимать его и говорить, говорить. Я крепился из последних сил.
– Ваш приятель… Он зовет вас, – сказал швейцар, указывая на здание у себя за спиной.
– Что‑о? – Чертовщина какая‑то! Я чуть шею не свернул, пытаясь разглядеть кого‑нибудь у него за спиной, однако в дверях здания никого не было. Тем временем голос Минны продолжал звучать в наушниках. Но слов «ванна» и «зависела» он не произносил.
– Ваш приятель, – повторил швейцар со своим уродливым восточноевропейским акцентом. Наверное, поляк или чех. – Он зовет вас. – Швейцар ухмыльнулся – его явно развлекало мое замешательство.
Я почувствовал, как мои брови поползли вверх – очередной тик, и мне безумно захотелось стереть ухмылку с его физиономии. Все, что он видел, его не касалось.
– Какой еще приятель? – спросил я. Минна и Кони были в здании – я бы непременно заметил, если бы двери «Дзендо» открылись.
– Он сказал, если вы ждете, то он готов, – ответил швейцар, вновь жестикулируя и кивая. – Он хочет поговорить с вами.
Минна в это время завел речь о том, чтобы «устроить беспорядок на мраморном полу».
– Думаю, вы меня с кем‑то путаете, – сказал я швейцару.
– Тогда узнайте его имя, – в отчаянии попросил я. – Сходите и узнайте его имя.
– Он хочет поговорить с вами, – упрямо твердил этот тип.
– Ну хорошо, чертов швейцар, скажи ему, что я приду! – закричал я, поднимая стекло прямо перед его физиономией. Он снова застучал в окно, но я не стал обращать на него внимания.
«…а сначала разреши воспользоваться твоей ванной…»
Распахнув дверцу «линкольна», я оттолкнул швейцара, быстро подошел к двери «Дзендо» и с силой постучал шесть раз.
– Кони! – прошипел я. – Выходи оттуда.
В наушники я слышал, как Минна захлопнул за собой дверь ванной, потом полилась вода. «Надеюсь, ты слышишь меня, шут, – прошептал он, обращаясь непосредственно ко мне.