– Криминалисты уже искали.
– Нашли что‑то?
– Нет, но они тут все вверх дном перевернули…
– Неважно, просто ищи хоть что‑то!
Фелиция хотела было запротестовать, но передумала, молча покачала головой и пошла между вторым и третьим рядом столов. Через несколько шагов наклонилась и подняла патрон, закатившийся под стол в перестрелке. Присмотрелась повнимательнее: латунная гильза с глубокой посадкой пули, довольно хрупкая.
– «Гидра‑шок». – Она повернулась к напарнику, протягивая ему находку.
Страйкер вспомнил рваные края входных отверстий у большинства погибших детей.
– Оформи как улику, – бросил он, и они продолжили поиски.
Действуя в одиночку, Страйкеру легче удавалось сосредоточиться. Он посмотрел на шею Белой Маски: сплошная рваная рана, края блестят, торчат белые обломки кости и желтоватые хрящи, которые разорвало прямо в теле.
Странное строение мышц шеи, подумал детектив, слишком мощная для подростка. Страйкер взялся за ключицы и попробовал пошевелить – кости поддались с трудом, возможно, окостенение на уровне грудины. А это означает, что их загадочный подозреваемый старше, чем они изначально предполагали: похоже, ему за тридцать. Точно сказать сложно, но обязательно стоит поговорить на этот счет с судмедэкспертами.
На шее Белой Маски с левой стороны обнаружилась странная золотистая татуировка, выделявшаяся на смуглой коже. Страйкер наклонился, чтобы получше рассмотреть: то ли каллиграфия, то ли просто какой‑то витиеватый узор в стиле трайбл – сложно сказать, большая часть рисунка была уничтожена выстрелом. Судя по ярким цветам и четкости исполнения уцелевшего участка, ее явно сделал профессионал. К сожалению, сохранилось всего процентов двадцать: выстрел разнес голову и большую часть шеи. Страйкер сделал пометку в блокноте, записав расположение татуировки и как мог срисовал то, что осталось. Потом позвал Фелицию, но та не впечатлилась его находкой.
– Тебе как кажется, это золотистый или желтый?
– Солнечный янтарь, – язвительно ответила она.
– Фелиш, – вымученно улыбнулся Страйкер, – я серьезно!
– Золотистая. Конечно золотистая. – Она встала на колени и заглянула под полицейскую ленту. – А еще красный цвет, по верхнему краю.
– Красный? – удивился Страйкер и наклонился к телу.
Фелиция права: сначала он решил, что это запекшаяся кровь, но цвет был слишком ярким по сравнению с коричневатой коркой – это, без сомнения, чернила!
– Молодец! – похвалил он напарницу.
Записав все в блокнот, он присмотрелся к груди Белой Маски. Сразу под ключицей, слева, около сердца, была кое‑как вытатуирована цифра 13. Ну что ж, уже кое‑что!
Продолжив осмотр, Страйкер заметил крошечную черную дырку посреди грудины, практически незаметную на фоне кровавого месива на месте шеи – это точка контакта с целью. Сюда вошла пуля, миновала мертвую точку, а потом вышла с задней стороны горла, разорвав в клочья шейные позвонки.
Страйкер долго смотрел на пулевое отверстие, и воспоминания снова нахлынули на него мощным потоком. Все произошло так быстро, он действовал, больше полагаясь на реакцию и мышечную память, чем на осознанные решения. А что было бы, не сумей он поразить цель так точно с первого же выстрела? Даже подумать страшно…
– Этот выстрел оказался смертельным. – К нему подошла Фелиция, держа руку на рукоятке пистолета в кобуре. – Возможно, спас нам жизнь. И не только нам.
Она говорила спокойно, без тени эмоций, как будто обсуждала его очередной удачный выстрел в тире или видеоигре.
Страйкера это сводило с ума: он тут держится из последних сил, а Фелиция каким‑то образом умудряется оставаться невозмутимой и сосредоточенной!
– Ну да, попал в самую точку, – наконец буркнул он.