– Она помахала желтыми бумажками и улыбнулась. – Список пострадавших!
– Господи, Фелиция! А что тут веселого? Это же список погибших детей! – не выдержал Страйкер, но тут же осекся и протянул руку за списком. – Дай взглянуть, – попросил он.
Фелиция нехотя протянула ему бумаги. Списки жертв занимали несколько страниц. Погибшие были перечислены пофамильно, в алфавитном порядке, с указанием места обнаружения тела. Дойдя до шестой страницы с подзаголовком «Столовая», Страйкер остановился. Желудок судорожно сжался. В этой секции значились всего три девочки, но не успел он попытаться сообразить, какая из них была на видео, как Фелиция сказала:
– Шантель О’Рэйли.
– Что?! – недоуменно посмотрел на нее Страйкер.
– Та девочка, которую застрелили в углу. Ее зовут Шантель О’Рэйли.
– А ты откуда…
– Поговорила с Икабодом. Списки полные, обновили последний раз пять минут назад, только что забрала прямо у директора Майерс.
– Как там Кэролайн? – тяжело вздохнул Страйкер, продолжая листать списки. – Держится?
– Она выдержит.
– Да, а что ей еще остается? – с отсутствующим видом кивнул Страйкер.
Всего в списке погибших было двадцать человек, но его интересовали трое: Конрад Макмиллан, Тина Чоу и Шантель О’Рэйли.
Первых двоих он знал, о третьей никогда не слышал. Убийцы пришли именно за ними. Поговорив с Меган Линг, он был полностью в этом уверен. Но почему? Как они связаны между собой? Он уставился в список, отчаянно надеясь, что сейчас на него снизойдет озарение: национальность, социальный статус, возраст или класс… но нет, ничего…
Страйкер понятия не имел, кто такая Шантель О’Рэйли, но вот Конрада Макмиллана и Тину Чоу когда‑то знал. Правда, это было четыре года назад, с тех пор они очень сильно изменились: Конрад учился уже в двенадцатом классе и, судя по всему, пользовался популярностью, а Тина – в десятом и, похоже, оставалась серой мышкой.
Ничего общего!
Так почему же именно эти двое?
Их должно что‑то связывать… что‑то прячется за всей этой дикой жестокостью, должна быть связь! Так оно всегда бывает: мы видим только верхушку айсберга, понятия не имея, что скрывается под толщей воды. Страйкер достал ручку и обвел три фамилии.
– Мы что‑то упускаем… насчет этих троих…
– Джейкоб, да тут больше двадцати человек, – скрестив руки на груди, возразила Фелиция. – Уж не говоря о нескольких десятках пострадавших! Версий может быть миллион!
– Но этих троих выделили особо.
– Это всего лишь наше предположение!
Страйкер ничего не ответил, продолжая мрачно смотреть на списки. Это не просто очередное дело. Здесь речь идет о жизни детей и целых семей. Интересно, сколько родителей погибших уже обо всем знают? Будучи отцом, он прекрасно представлял, в каком отчаянии должны сейчас находиться эти люди и как тяжело сообщить им эту новость. Одна мысль об этом причиняет боль.
– За мной, – сказал он Фелиции, наконец очнувшись от тягостных размышлений.
– Куда мы идем?
– В столовую. Надо осмотреть тела.
Страйкер быстро шел по школьным коридорам, Фелиция молча следовала за ним. Как только он произнес слово «столовая», как она тут же помрачнела и морщинки под глазами как будто стали глубже. Видимо, она чувствует то же, что и я, подумал детектив, это и понятно.
У входа толпились полицейские и врачи, и, несмотря на суету, место казалось безопасным и совсем не похожим на зону военных действий, как сегодня утром.
– Ты в порядке? – Страйкер остановился, повернулся к Фелиции и посмотрел ей в глаза.