– Тебе лучше быть поосторожнее, – сказал он. – Не лезть уж так на рожон.
– Это ты про Бронко Билла Свенссона?
Юлле кивнул.
– Да этого гада вообще нельзя подпускать к журналистике, – сказал я.
Юлле внимательно посмотрел на меня еще раз. Потом вдруг улыбнулся и кивнул. Я помахал дискетой.
– Говорят, ты в этом разбираешься, – сказал я. – Мне эту штуку прислала та девица, что звонила прошлой ночью.
Юлле взял дискету. Внимательно прочел записочку. Потом вставил дискету в компьютер и нажал на несколько клавишей.
– Тут ничего не получится, – сказал он. – Другой формат. Но я узнаю, что там записано. Можно взять домой?
– Ясное дело. Я завтра поздно приду, но Беата знает, где меня найти. Кстати, а та не звонила?
Юлле улыбнулся и замотал головой:
– Ни одного чокнутого этой ночью не было. Иди домой и поспи.
Я повернулся и пошел за своей сумкой.
То был совсем обычный рабочий день в «Утренней газете». Только одно было необычно. Я получил красное письмо от женщины, которую даже не знал.
И еще кое‑чего я не знал – того, что этот рабочий день станет одним из самых трагических в моей жизни.
Того, кто служит за барыш
И только деньги ценит,
В опасности не сохранишь,
И он в беде изменит.
Но шут твой – преданный простак,
Тебя он не оставит.
Лукавый попадет впросак,
Но глупый не слукавит.
У. Шекспир. «Король Лир».
Телефон звонил долго и пронзительно.
Я беспомощно падал сквозь головокружительный туман – это был сон. И снова звонки. Рваные фанфарные звуки, сообщавшие о чем‑то важном и неотложном.
– Да‑да.
Я пошарил на полу и нашел часы, но телефон куда‑то запропастился. Двадцать минут первого, поспал я порядочно. Телефон зазвонил снова, где‑то подо мной. Я спустил ноги с постели и наконец его обнаружил.
– С вами разговаривает автовопросник. Какого черта вы смеете меня будить, да и кто вы?
– Ты знаешь человека по имени Юлиус Боммер?
Тот самый молодой, ясный, энергичный голос. Похоже, она была разозлена.
– Ах, это ты, дружочек, – сказал я. – Ты еще с собой не покончила?
– Идиот ты паршивый, – выплевывала она слова. – Припутал какого‑то Юлиуса Боммера. Его жизнь в опасности. Свяжись с ним. Немедленно.
В ухе щелкнуло. Положила трубку.
Несколько секунд я сидел с телефонной трубкой в руке. Она знала, что выяснить ее номер невозможно. Я колотил по рычагу, пока не зазвучал сигнал «свободно», и позвонил в отдел иллюстраций. Никто не отвечал. Беата ушла на ланч. Я подождал, пока не вмешался коммутатор.
– Дайте мне Тарнандера, добавочный тысяча десять.
На этот раз прошло лишь несколько секунд.
– «Утренняя газета» слушает, отдел уголовной хроники.
Как обычно, у него не хватало времени пойти поесть.
– Послушай, – сказал я, – а какая, собственно, у Юлле фамилия?
– Юлиус Боммер. Он из Гётеборга, как и я.
Я сидел с трубкой в руке и молчал.
– А в чем дело? – Тарн решил, что ждет достаточно долго.
У меня пересохли губы.
– Помнишь ту девицу, вчера ночью? Которая хотела покончить с собой? Она только что позвонила и сказала, что жизнь Юлиуса Боммера в опасности.
Репортер Тарн был тертый калач. Но тут и он опешил.
– Юлле? – отозвался он после долгой паузы.
Теперь мы молчали вместе, оба одинаково озадаченные.
– Он сейчас в редакции?
– Он всегда работает в ночную, – сказал Тарн.