Младенец не издавал ни звука, и это тоже начинало меня беспокоить. Бомба могла находиться в кармане брюк Гэри, где угодно, и я только надеялся, что он не догадался впихнуть ее в сверток с малышом.
– Ну что ж, ты вроде опять вернулся в подвал? Не так ли, Гэри? – выкрикнул я. Когда-то я был уверен в том, что Сонеджи – самый настоящий шизофреник. Потом я изменил свое мнение. А вот теперь я даже и не знал, что подумать.
Свободной рукой Сонеджи указал в сторону подземных пещер и медленно двинулся в дальний конец платформы. Мы не могли остановить его.
– Еще будучи ребенком я всегда мечтал, что буду скрываться именно этим путем. Просто сяду в большой быстрый поезд на Гранд-централ в Нью-Йорке и исчезну. Свободный и невредимый. Скроюсь от всех и каждого.
– Значит, у тебя все получилось. Выходит, ты выиграл. И для этого ты привел нас сюда? Чтобы мы тебя схватили именно здесь? – продолжал я.
– Со мной еще не покончено. Я пока не успел разобраться с тобой. Кросс, – с ненавистью прошипел Сонеджи.
И снова угроза. Я почувствовал, что он начинает приходить в ярость.
– А что со мной разбираться? – тут же парировал я. – Ты только угрожаешь, но я не вижу никаких реальных действий с твоей стороны.
Сонеджи замер на месте. Он остановился, как вкопанный, и теперь каждый, кто присутствовал при этой нелепой сцене, наверное, считал, что все происходящее ему только снится. Я и сам с трудом верил в реальность сегодняшних событий.
– Здесь ничто не кончается. Кросс. Я все равно приду за тобой. Даже из могилы, если понадобится. И ты не в силах остановить меня. Помни об этом! Никогда не забывай. Впрочем, ты и так не забудешь!
Затем Сонеджи сделал то, что я никак не мог и представить. Он выбросил вперед левую руку и швырнул ребенка высоко в воздух. Стоявшие рядом люди одновременно издали испуганный возглас, наблюдая за цветастым свертком, переворачивающимся на лету.
А через пару секунд по платформе пронесся вздох облегчения: мужчина, стоявший пятнадцатью футами ниже, с ловкостью циркача прыгнул к падающему младенцу и успел подхватить его на руки.
И только тогда малыш расплакался.
– Гэри, стой! – крикнул я вслед Сонеджи, который припустился наутек.
– Так ты готов умереть, доктор Кросс? – на бегу, задыхаясь, визжал Гэри. – Ты действительно уже готов?
– Там полным-полно железнодорожных путей и тоннелей, – пояснил мне Кармин. – Мы сейчас вступим в самый настоящий лабиринт, причем темный и грязный.
– Ну что ж, выбирать нам не приходится, – грустно усмехнулся я. – Гэри обожает такую обстановку. Надо считаться с его чувствами и последовать за ним.
По дороге я заметил рабочего, трудившегося здесь же, на вокзале, и позаимствовал у него фонарь. После этого, не сбавляя шага, я проверил свой «Глок». У меня оставалось семнадцать патронов. «Магнум» Гроуза имел в запасе только шесть. Интересно, а сколько выстрелов нужно сделать, чтобы убить Сонеджи? И умрет ли он вообще когда-нибудь?
– На нем этот проклятый бронежилет, – напомнил Гроуз.
– Да, видел, – кивнул я и щелкнул предохранителем, намереваясь теперь действовать в первый же подходящий момент. – Он у нас просто примерный бойскаут – всегда готов!
Я открыл дверь, через которую так успешно просочился неуловимый Сонеджи, и вокруг в ту же секунду стало темно, как в могиле. Я выставил «Глок» вперед и продолжал двигаться дальше. Да, это место сильно смахивало на подвал. Просто какой-то персональный ад среднего масштаба.
– Ты готов умереть, доктор Кросс? Ты не в силах остановить меня.