– Ну, давай, проходи, присаживайся, посмотрю на тебя, – выдала она наконец, спустя какое-то время.
Андрей взял у стены стул и сел на него, не отводя взгляда от улыбающейся, доброжелательно настроенной Елены, всегда поражавшей его ощутимым спокойствием, уверенностью и одновременно некоторой непринуждённостью. Её длинные светло-русые волосы были сведены назад, зафиксированы вместе большой заколкой-крабом. Они будто излучали какое-то уже собственное свечение, хотя на самом деле это было лишь отражение яркого света факелов, расставленных по периметру комнаты. Изначально предполагалось, что Лене было всего двадцать – двадцать пять лет, но в действительности ей исполнилось уже тридцать. Лицо выглядело небольшим, с маленьким ртом и тонкими губами, и на фоне его глаза казались ещё больше. Это нисколько её не портило, а наоборот – смотрелось обворожительно и необычайно привлекательно. Андрей невольно залюбовался такой её красотой. Впрочем, как ему думалось, ею восхищались все без исключения мужчины в посёлке, а может быть – и далеко за его пределами.
Лена вышла из-за стола, подошла ближе и в очередной раз внимательно посмотрела ему в глаза.
– Белки чуть красноватые, – загадочно произнесла она, достала из-за спины небольшое приспособление, после приставив Андрею к животу.
Прибор яростно и эффектно затрещал, разрываясь от собственного звучания, отразившегося от стен комнаты громким насыщенным эхом.
– Ну вот и ладненько. Показания лучше, чем в прошлый раз.
Лена убрала устройство в карман, вернулась обратно за стол и принялась что-то усердно записывать в своей тетрадочке. Закончив, она достала из ящика небольшой стеклянный флакончик с лекарством и протянула его Андрею.
– Вот, будешь принимать утром и вечером по одной капсуле в течение недели. Это снимет рвотные рефлексы и другие нежелательные последствия перехода.
– Хорошо, как скажешь… – весело согласился он, вставая с готовностью со стула и собираясь незамедлительно проследовать к выходу.
Лена явно возмутилась принятому им подобному решению.
– Да посиди ты со мной хоть немного, – молвила она мягким голосом, успокаивая, взяв его за руку. – Куда убегаешь? Необходимо ещё кое-что сделать. Или ты не помнишь всей своей процедуры реабилитации.
Тут она встала и подошла к стеклянному шкафу, на полке которого лежал пистолет с заранее приготовленной в нём ампулой. Андрея передёрнуло только от одного вида такого средства медицины, какое представляло это знакомое устройство. Нельзя было сказать, что действие его являлось особо болезненным либо пугающим, но он просто рефлекторно не мог терпеть никакие уколы, ни в каком виде их не переносил, однако всё же, переборов себя, «мужественно» закатал рукав куртки. Стараясь чем-нибудь отвлечься от эдакой, как ему виделось в тот момент, страшной экзекуции, Андрей попытался продолжить разговор и далее, на любую тему, пускай совершенно не относящуюся к реальной действительности, спрашивая её без необходимой на то весомой причины:
– Что же это приключилось? С тем экспедитором, который лежит у тебя на кушетке? – он указал рукой на человека в углу комнаты. – И почему его личность не кажется мне знакомой?
– Ты сам будто не знаешь? – отвечала она, нажимая кнопку пистолета, моментально приставленного к плечу её подопечного так, что тот толком и сообразить не успел, как данное устройство очутилось около него. – Всё как обычно: здесь грызуны поработали. Видишь, повязку ему наложила. Этого незнакомца я тут и сама впервые вижу. Возможно, из близлежащего посёлка прибился. Но наши охотники всё равно не оставили его без внимания, да и я в силу своих обязанностей не могла отказать в помощи и не обработать рану.
Действительно, у больного была надорвана правая штанина, и оттуда выглядывал большущий кусок ваты, обильно пропитанный лекарством жёлтого цвета, который в свою очередь был туго привязан бинтом к голени. Его ещё подёргивало, хотя уже не так сильно, как раньше. Теперь пострадавший лежал молча, плотно сжав зубы, впрочем, так до сих пор не соизволив закрыть глаза, страшно при этом отворотив взгляд в сторону.
– Ничего, через полчасика отойдёт. Я вколола ему сыворотку. Очень жаль, но грызун всё же успел впрыснуть ему свой яд. Ты разве не помнишь, как сам так лежал?
«Да уж, конечно, такое навряд ли забудешь», – подумал Андрей, ощущая теперь и сам то скверное ужасное состояние, в каком он находился недавно весной, когда и случалось обострение активности этих паразитов. В тот момент будто вся жизнь проносилась у него перед глазами. Было беспокойно и страшно. У Андрея даже заныл левый бок, словно напоминая ему о недавно произошедшей трагедии. Тогда ситуация выглядела намного серьёзнее. Но его спасли.
– Да, и не забывай принимать таблетки, если не хочешь более худших последствий, – предупредила его напоследок Лена. – Завтра зайдёшь – поставлю ещё укол. И очень тебя прошу не уклоняться от этих необходимых предписаний. То ведь сам знаешь, что пренебрежение правилами может закончиться весьма печально.
Он сразу, словно испугавшись её предостережений, открыл стеклянный пузырёк с лекарством, сняв с него пластмассовую крышечку, извлёк оттуда капсулу, положил на язык и, не запивая водой, проглотил, чувствуя, как та не торопясь проходит по пищеводу в желудок.
– Водички дать запить? – побеспокоилась Лена, шутливо улыбаясь уходящему экспедитору вслед. – Подавишься ещё…
– Спасибо не надо, – сухо проговорил он и вышел в коридор.
«Симпатичная девушка, – размышлял он дорогой. – Почему только не замужем – непонятно, но если бы она захотела… – тут мысли в его голове начали путаться. – Рискнуть и завести с ней небольшой роман. Лена вполне хороша собой, да и моё отношение к общению – свободное. Впрочем, я для неё очередной пациент, не заслуживающий какого бы то ни было особого внимания. Но потом, впоследствии, можно будет и попробовать, ничего страшного в этом я не вижу».
Андрей не заметил, как вошёл в зал, где его нетерпеливо дожидался Николай. Тот занимался лишь тем, что ловко закручивал крышку своей очередной пластиковой бутылочки с содержимым подозрительно прозрачного цвета, от которого и так ничего не осталось. Заметив Андрея, он предусмотрительно-заботливо спрятал её за пазуху.
– Я думал, что ты никогда не вернёшься, – улыбаясь, сказал он, принявшись сразу протирать платочком очки. – Хотел было уже идти за тобой, спасать от чар нашей прекрасной Елены.
Андрей немного смутился от такого высказывания, став тотчас красным как рак.
– Ты бы не пил больше, дядя Коля, а то жена опять будет из дому выгонять… – вздохнув, пробурчал он в ответ, желая поскорее переключиться на другую тему для разговора, замечая попутно взглядом одноразовый стаканчик, наполовину заполненный непонятной прозрачной жидкостью, вероятно, той же самой, какая находилась в бутылке.
Стаканчик одиноко стоял на столе, как и положено чуть поодаль от своего истинного владельца, чтобы своим провокационным видом не вызывать нежелательных подозрений.
– Она – меня?! Да я скорее сам её выгоню! Эх, если бы ты знал, Андрюша, как она мне надоела, хуже собаки. Сил моих больше не осталось её терпеть.
Николай взял стаканчик в руки и, крякнув, принял в себя налитое его содержимое, после чего закрыл нос и рот рукавом куртки.
– Сам-то не желаешь выпить после перехода? Водка настоящая, не суррогат. Все токсины выгонит, даже и не заметишь.
– Нет уж, спасибо. И так еле на ногах стою. Давай уж завтра, когда отдохну, высплюсь, как следует… Ты лучше расскажи, какие события происходили тут без меня.
Андрей нагнулся за рюкзаком, который оказался слишком уж неподъёмным, таким, что наш отважный экспедитор кое-как взвалил его себе на плечи. У него аж потемнело в глазах.