– У нас в офисе пять окон. И соответственно, пять подоконников. Но четыре из них жутко грязные, все в пыли, каких-то крошках, комочках земли, нападавших из цветочных горшков, в пустых фантиках, а один подоконник хоть и в пятнах, но без признаков пыли и крошек.
И, помедлив, она еще более задумчиво добавила:
– Словно их с него чем-то вытерли или просто смахнули. Но если бы это сделала уборщица, то, думаю, хоть бы влажной тряпкой следы от кофейных чашек смыла. И не на одном подоконнике, а на всех пяти.
К тому времени, когда Леся закончила свой монолог, все уже стояли возле того самого подозрительного подоконника и внимательно его разглядывали.
– Надо убрать цветы! – решил Борисов и первым переставил красивое кашпо с королевской бегонией на пол.
Затем они переставили горшки с двумя юными марантами с красивыми яркими полосками на листьях и уставились на освободившийся подоконник. Дима даже залез под него и принялся изучать стену.
– Тут вполне можно устроить небольшой тайник, – послышался его голос. – Только не пойму, как эта штука открывается. И к чему крепится!
Следующим под подоконник нырнул Борисов. Но и его изворотливый ум ничего не смог придумать. Потом мужчины отправились перекурить, прийти в себя и обдумать ситуацию, а под подоконник забрались подруги.
– А зачем тут этот крючочек? – громко спросила Кира, обращаясь к Борисову. – И еще один?
В ответ она получила подробное объяснение, почему этот крючочек и второй тоже ни в коей мере не должны ее интересовать. Потому что к делу не относятся.
– А зачем тут нужна эта пипочка? – продолжала любопытствовать Кира.
Оказывается, и пипочку совместный гений Борисова и Димы уже всесторонне изучил. И они оба пришли к выводу, что пипочка тут нужна, как козе баян, и, скорей всего, осталась после ремонта, как брак штукатуров.
– А что, если ее пошевелить? – предложила Леся, но ответом ей было презрительное молчание.
Оба мужчины просто отвергали такой вульгарный способ решить проблему. Пошевелить пипочку! Боже мой!
– Шевелить надо не пипочкой, а мозгами, – наконец наставительно произнес Дима, выпуская дым к потолку красивыми колечками.
И тут из-под подоконника послышался щелчок, и сама пластиковая столешница подоконника подскочила резко вверх, удерживаемая только теми самыми презрительно отвергнутыми мужчинами крючками.
– Что вы сделали? – хором завопили Дима с Борисовым, кидаясь обратно к столешнице.
– Мы всего лишь пошевелили ту самую пипочку, которая тут была совершенно не нужна, – холодно и с максимально отпущенной ей природой язвительностью произнесла Леся. – И крючки, как вы сами можете видеть, тоже ни к чему!
Но ребята ее не слышали, а, как водится у мужчин, приписали заслуги женщин себе.
– Если бы мы не обратили ваше внимание на крючок и пипочку, фиг бы вы что-то смогли сделать! – сказал Борисов.
– Да вам просто повезло, – не слишком логично добавил Дима.
– Конечно, конечно, – скромно признали подруги, но в сторону от тайника отступать и не думали.
Так что они первыми извлекли на свет божий несколько загранпаспортов на имена разных людей, потом несколько заполненных договоров на экстремальные туры на этих же людей, а также несколько довольно толстых пачек стодолларовых банкнот.
– Ого! – присвистнул Дима. – Тут даже на беглый взгляд никак не меньше десяти тысяч.
Леся небрежности в счете денег не одобряла, поэтому взялась пересчитать деньги. А Кира принялась просматривать договора.
– Все эти люди ездили в разные места, – сказала она. – Кто-то – в Африку, другие – на Камчатку, в сибирскую тайгу, на какой-то остров возле Новой Зеландии и еще в разные другие места.