Горничная Лили окинула хозяйку лукавым взглядом, доставая из гардеробной одно из лучших утренних платьев.
– Как странно, мисс, что библиотекарь решил осмотреть окрестности поместья.
– Это поможет ему понять Хартшейвен, – расплывчато пояснила Аннора, внезапно целиком и полностью погрузившись в созерцание шкатулки с драгоценностями. Слишком настойчивые расспросы слуг о новом госте ни к чему.
– А. – Горничная продолжила расправлять платье. – Ну, он уж точно красавчик. Вчера все о нем говорили. Впервые встречаю такого симпатичного библиотекаря.
Аннора подняла взгляд от шкатулки и вежливо, но весьма холодно улыбнулась горничной, намереваясь положить конец расспросам.
– Все когда-нибудь случается впервые. Надеюсь, мы не будем смущать гостя настойчивыми вопросами во время его недолгого визита.
Ах, если бы только ей удавалось следовать этому правилу. В ее доме мужчина, хочется узнать о нем все. Он очарователен и красив, а когда смотрел на нее, флиртовал с ней и целовал ее, становилось невообразимо сложно помнить, что все это притворство и мистер Д'Арси лишь добросовестно выполняет свою работу. Неспособность принять логичный практицизм ситуации создала дилемму, повергшую ее прошлой ночью в состояние растерянности, которую так и не удалось убрать.
Часть ее с радостью готова была растаять, отдаться чувственной фантазии, представить, что эти взгляды, тщательно забрасываемые любовные сети предназначены только для нее. Забыть, что Николас Д'Арси, сделавший наслаждение своей профессией, слоняется по всему Лондону, говоря великому множеству женщин одни и те же вещи каждую ночь. Вы очень милая женщина, с вами приятно находиться рядом. Сегодня у меня выдался один из самых приятных вечеров за долгие годы. Хотелось бы верить каждому слову, и это пугало. Ее чувства однажды были серьезно задеты, что привело к ужасным опустошительным последствиям, необходимо быть осторожной. Аннора не желала повторения пройденного, потому и наняла Николаса. Физическое удовольствие без душевной привязанности. А теперь засомневалась. Поддаться чувствам, значит, потерять себя, обманувшись фальшивой привязанностью, такое уже случалось прежде.
Однако существовала и другая сторона медали. Если Аннора предпочтет дистанцию и будет постоянно напоминать себе, что Николас наемный служащий, вряд ли вообще вступит в эту связь, просто не сможет принять утверждение, будто интимная близость – это та же работа. Для нее это не работа, не рутинная обязанность. И никогда не была таковой для ее родителей, которые любили друг друга и умерли в один день. Много лет назад она пообещала себе, что и для нее близость будет чем-то особенным.
Тем не менее существовал некий третий путь, остается его найти. Возможно, встреча с Ником при свете дня, когда спадут чары лунного света и шампанского, поможет обрести взвешенную обдуманную позицию, которая позволит продвинуть отношения.
Достаточно было нескольких мгновений, чтобы она осознала: утро и солнечный свет ей не помощники. Спустившись вниз, она обнаружила Николаса Д'Арси во главе стола, одетого в летний костюм для верховой езды. Бриджи тщательно отглажены, сапоги начищены, белоснежная льняная сорочка столь же элегантна, как и накануне. Он поднял глаза от газеты и улыбнулся.
– Доброе утро. – И это, вероятно, самое приятное пожелание доброго утра в ее жизни.
– О, так вот кто у нас рано встал. – Аннора слишком поздно оборвала наигранно-легкомысленное замечание, догадавшись о его ином смысле.
– Да, с этим у меня проблем не наблюдается. – Ник одарил ее порочной улыбкой, не оставив без внимания двусмысленность фразы. – Мне необходимо было кое о чем позаботиться. – Он отложил газету и любезно указал на соседний с ним стул, предлагая составить компанию.
– Уже скучаете по городской жизни? – Аннора кивнула на газету. Сама она читала их редко. Ее мало заботило, насколько успевали устареть новости. С другой стороны, для него газеты могли иметь большое значение. Деревенская мышка и светский денди. Как вообще перейти на «ты» со столь изысканным утонченным мужчиной?
– Стараюсь следить за новостями. – Он поднялся и подошел к буфету. – Вы будете яйца пашот?
Она кивнула, немного удивленная тем, что он решил обслужить ее вместо лакея.
– Жареные колбаски? – поинтересовался он, поддерживая беседу и подавая ей завтрак. – Я объяснил повару, что мы сегодня собираемся осмотреть окрестности и нам понадобится захватить с собой ланч. Еще распорядился к десяти подать двуколку, чтобы отправиться до того, как станет слишком жарко.
Внезапно и совершенно неожиданно у нее на глаза навернулись слезы. Завтрак был совершенен. Аннора бы съела все, что бы он ни приготовил, даже тарелку угрей, настолько тронул его простой жест. Возможно, третьего пути не существует и надо просто отдаться фантазиям.
– Я и сама могла бы об этом позаботиться. – Она могла сделать все, много лет сама составляла планы и принимала решения.
– Конечно могли бы. Дело не в этом.
– О, вам вовсе не следует ожидать, пока я закончу завтрак. – Аннора с наигранным возмущением положила в рот кусочек печеного яйца. Завтрак для нее давно стал формальностью. Сегодня же показалось, что яйца против правил горячи, колбаски ароматны и душисты, запеченные хлебцы теплые, масло тает во рту.
– Позвольте мне самому решать, чем приятно заниматься, чем нет.
– После завтрака мне необходимо переодеться, поэтому я не могу вас задерживать.
Он нахмурил брови, делая вид, что задумался.
– А зачем переодеваться? В этом платье вы выглядите восхитительно.
– Да, но оно не подходит для прогулки, – возразила Аннора, однако без особого пыла.
Ник подался чуть ближе к ней, подперев кулаком подбородок.
– Нас здесь, скорее всего, никто не увидит. Почему бы вам не послать горничную за шляпкой и перчатками, да и дело с концом? – Он поднялся и протянул ей руку, не дав возможности возразить.
Этим утром Николас Д'Арси действовал со стремительностью урагана и сноровкой хорошего управляющего. Правда, он успел усадить ее в двуколку, вручить шляпку, перчатки и легкую пелеринку, причем все в течение нескольких минут, намеренно игнорируя ее вопрос о свертке, привязанном горничной сбоку от сиденья.
– Вы все увидите, когда мы доберемся до места, – рассмеялся он, уселся подле нее на узком сиденье, рослый мужчина с длинными ногами.
Николас подобрал вожжи и щелкнул языком, погоняя лошадь, крепкую гнедую, которую Аннора часто использовала для коротких поездок, и они отбыли восвояси, слегка качнувшись и тесно прижавшись друг к другу. Эффект от этого, якобы случайного, «столкновения» не остался незамеченным. Аннора тщетно пыталась вжаться в спинку тесного сиденья, отодвинувшись в угол двуколки и стараясь не соприкасаться с ним бедрами, однако чем чаще она предпринимала подобные попытки, тем больше места отвоевывали себе его длинные ноги. Ей пришлось облокотиться на него и позволить своему телу расслабиться. Возможно, следовало подать голос?
– Вы делаете это специально. – Оставалась крошечная вероятность, что ее спутник просто не понимал, что ненароком случилось по его вине. Однако голос разума лишь посмеялся над подобным наивным и абсолютно беспочвенным предположением. Ник отдавал отчет своим действиям.
– Что делаю?
Они налетели на кочку и вновь соприкоснулись бедрами.
– Это.
Его низкий чуть хрипловатый хохот гулко разнесся в воздухе.
– Здесь узкое сиденье, Аннора, и куда вы предлагаете мне девать ноги? К тому же не думаю, что это неприятное ощущение, просто оно вам пока вновь.
Она очень боялась привыкнуть к нему.