Напротив, во взгляде Вадима был своего рода вызов. Все это было чертовски загадочно, но Кира уже поняла, что мира и согласия в семье Тильды не наблюдается. Между ее родителями и ее мужем шла настоящая война, поэтому решила не зацикливаться и продолжила допрос:
– Но где именно вы работаете?
– В одной небольшой компании. Мы и мои сотрудники помогаем частным коллекционерам выставлять свои произведения искусства у нас и за рубежом.
– Вы организовываете выставки? – изумилась Кира. – Никогда бы не подумала, что организация выставок – это такое доходное дело.
– Занимаюсь этим на досуге, – небрежно произнес Вадим. – Небольшая услуга моему дорогому папе.
И он снова кинул победоносный взгляд на дядю Иоанна, который почему-то в ответ весь сжался и побледнел.
– Вы знали? – почти весело поинтересовался Вадим у сыщиц. – Папа у нас занимается коллекционированием произведений отечественных мастеров.
Так вот куда уходят заработанные Иоанном Варфоломеевичем деньги! Коллекционирование предметов искусства – вещь весьма недешевая. Но странно, подруги были дома у Иоанна Варфоломеевича, но никаких картин там не заметили. Было несколько пейзажей, но вряд ли они принадлежали кисти великих мастеров. Наверное, Иоанн Варфоломеевич хранит свою коллекцию в специально снятом для этой цели банковском хранилище.
– Живопись? Графика?
– И это в том числе. У папы богатейшая коллекция, она пользуется неизменным успехом, мы объездили с ней чуть ли не весь свет. Но остались еще такие уголки, куда мы не заглядывали. И при этом нас снова хотят видеть в тех местах, где мы уже побывали. Не так ли, папа?
– Д-д-да, – выдавил из себя явно через силу дядя Иоанн. – Хотят.
Видя, что отцу Тильды тема его коллекционирования почему-то неприятна, подруги не стали на ней зацикливаться. В конце концов, они пришли сюда не ради того, чтобы разговаривать о хобби, которому предается на досуге отец Тильды. Но, по крайней мере, наличие такого дорогостоящего хобби в какой-то степени объясняло простоту, в которой жил владелец сети клиник. Видимо, все доходы от медицинского бизнеса он тратил на коллекционирование. И, наверное, это вызывало немало нареканий со стороны близких дяди Иоанна, которые были не согласны с подобным распределением доходов в семье. Поэтому-то дядя Иоанн так скуксился, когда Вадим завел речь о его дорогостоящем увлечении.
Но каков Вадим! Всех к ногтю прижал. Дядя Иоанн – тот вообще лишний раз против зятя пикнуть боится. И Тильда… в какую клинику поместил Вадим свою жену? Когда подруги в последний раз слышали Тильду, никакого особенного надрыва в ее голосе слышно не было. Да, она была огорчена смертью матери, но накладывать на себя руки или что-то в этом роде точно делать не собиралась.
Так зачем же Вадим упрятал жену в клинику, о которой не хочет говорить своему тестю?
Все это было чертовски странно, но дальше дела приняли еще более странный и даже пугающий оборот.
– Вы, кажется, хотите спросить меня, кто мог бы лишить маму жизни?
– Да.
– Сразу скажу, что это был не я.
– У вас есть алиби?
– Убийство, как мне сказали, произошло вчера вечером в промежутке между десятью и одиннадцатью часами вечера?
– Кто вам это сказал?
– Моя дорогая Тильда. Она назвала верное время убийства?
– Совершенно точно.
– Так вот… Вчера в это время мы с женой были в опере. Моя дорогая Тильда обожает оперу. А я, признаюсь, совсем равнодушен к этому виду искусства. Но ради жены готов помучиться несколько часов в душном помещении, слушая завывания на непонятном мне языке.
– И у вас есть свидетели?
– У нас абонемент в ложу.