– И начались эти несчастные случаи с момента появления Вадима в качестве зятя вашей дочери, – подтвердила Кира.
Иоанн Варфоломеевич выглядел совершенно подавленным.
– Значит, уже и до полиции дошли эти слухи? Господи, как же я хотел, чтобы все это сохранилось в тайне. Конечно, я не верю в то, что Вадим каким-то образом причастен к этим смертям и болезням, о которых вам говорили. Но, видимо, мне придется вам рассказать кое-что о моем зяте и некоторых чертах его характера.
– Расскажете по дороге. Вы ведь едете с нами?
– Да, я должен предпринять попытку вызволить мою дочь из лап этого чудовища.
– Но прежде скажите, вы подозреваете Вадима в убийстве вашей жены?
Иоанн Варфоломеевич беспомощно взглянул на подруг и, наконец, признался:
– Никто другой мне просто не идет на ум.
– Папа!
– Иоанн!
– А что? – повернулся к своим родственникам Иоанн Варфоломеевич. – Не хочется признаваться, но в нашей семье появилась паршивая овца. И как это ни горько говорить, появилась она в нашем стаде благодаря моей дочери и моему попустительству. Но лучше сейчас я при всех признаюсь в этом, чем буду покрывать убийцу моей дорогой Лали!
Значит, отец Тильды все же принял окончательное решение. Он объявил войну своему дорогому зятю. И теперь беспокоится только о том, как бы не пострадали его любимая дочь и не менее любимая внучка.
– Если кто-то и должен ответить, то пусть это будет Вадим. Я виноват, что слишком многое позволял этому наглецу. Но теперь пришло время призвать его к ответу.
– Папа, ты ни в чем не виноват! – быстро произнес Родион. – Ты не мог запретить Тильде выйти замуж за Вадима.
– Действительно, Ваня, ты что, забыл? Тильда поставила нас всех в известность о своем бракосочетании уже задним числом.
– Всегда есть какой-то выход. Мне надо было его найти. Если бы я надавил на Тильду, то, наверное, смог бы заставить их развестись.
– Тильда была уже на шестом месяце беременности.
– Могли бы вырастить ребенка без отца. Средств у нас для этого вполне достаточно.
– Тильда любит Вадима.
– Вот это-то мне и горше всего! Она его любила и любит до сих пор. А любовь слепа. Бесполезно говорить Тильде о том, что ее Вадим – мерзавец и негодяй.
– А вы пытались?
– Много раз! Но дочь становится слепой и глухой, когда дело касается ее муженька. Увы, моя дочь любит настоящую сволочь!
Уже садясь в автомобиль, Иоанн Варфоломеевич мстительно пробормотал:
– Ну, если только Вадим причастен к смерти моей дорогой Лали… Если только вам удастся это доказать… О-о-о… Тогда я буду знать, как мне поступить!
Подруги хорошо понимали замысел отца Тильды. Если будет доказана вина Вадима и его причастность к убийству тети Лали, в тот же миг власть мужа над Тильдой окончится. Иоанн Варфоломеевич был уверен: уж чего-чего, а убийства своей матери Тильда никогда своему Вадиму не простит!
– Что же это получается, Иоанн? Что творит твой зять? Только Лали заявила, что идет за помощью к магине, как твою жену убивают. Неужели Вадим совсем страх потерял?
Дружные родственники, едва прослышав, что появилась возможность прижучить ненавистного им всем Вадима и остаться при этом вроде бы не при делах, тут же появились рядом. Впрочем, они держались на безопасном расстоянии, как бы составляли группу поддержки, ничуть не скрывая своего стремления загрести жар чужими руками.
– Балька, Ионя – вы первые идите. Мы в задних рядах побудем.
– Боитесь?
– Были случаи… – туманно протянул один из родичей и тут же поспешно добавил: – Но морально мы с вами.