Я открыл дверь кладовки, вытащил съемную панель и меньше чем через минуту уже шел по узкой улочке на задворках нашего здания. В любой момент я был готов увидеть, как фасад девятнадцатого века и эркеры, вошедшие в список культурно-исторического наследия, летят беспорядочной кучей в сторону Елисейских Полей.
Но ничего не произошло. Что же остановило киллеров? Думаю, потеряв объект на пляс де ля Мадлен, они тут же вернулись в мою квартиру и, не зная точно, там я или нет, постучали в дверь.
До чего же хорошо, что я не ответил на стук. Уверен: их было двое, именно столько наемных убийц я бы и сам послал. Сейчас они наверняка прячутся где-то у лифта, поджидая моего возвращения. Это дает мне шанс: если я войду через парадный вход и поднимусь по лестнице, непременно застану киллеров врасплох. Я не был лучшим стрелком в разведшколе, но все же стреляю достаточно искусно, чтобы вывести из игры обоих.
Я свернул с узкой улочки на проспект и замедлил шаг, изучая прохожих глазом профессионала, чтобы убедиться: у тех парней в здании нет поддержки снаружи. Я видел женщин, возвращающихся из фешенебельных магазинов на авеню Монтень; парочку, прогуливающую собак; какого-то мужчину в бейсболке, стоящего ко мне спиной, по виду туриста, разглядывающего витрину в кондитерском магазине рядом с моим домом. Никого похожего на тех, кого я разыскивал. Я перевел взгляд на мостовую и принялся изучать поток транспорта, но и там не увидел ни белого такси, ни стрелков в припаркованной машине.
Я подошел вплотную к парочке: женщина под пятьдесят, на высоких каблуках, и ее дружок, лет на двадцать моложе. Вряд ли они полностью закроют меня от взора сидящего на крыше снайпера, но, несомненно, усложнят его задачу. Таким образом, находясь под прикрытием, я неуклонно сокращал расстояние до своего дома: восемьдесят ярдов, сорок, двадцать…
Когда я миновал кондитерский магазин, мужчина в бейсболке бросил мне в спину:
– Не легче ли было просто открыть нам эту гребаную дверь, мистер Кэмпбелл?
Сердце мое замерло и рухнуло куда-то в область желудка. В следующее мгновение в моем сознании возникли две совершенно ясные, но противоречащие друг другу мысли. Первая: вот так, значит, все и заканчивается? Отставной агент пал жертвой собственных интриг на парижской улице, убит выстрелом в голову, предположительно человеком, находившимся внутри кондитерского магазина. Я представил, как лежу, истекая кровью, на тротуаре, а киллер прячет пистолет в карман и вместе со своим дружком, тем самым типом в бейсболке, направляется – куда же еще? – к белому такси.
Вторая мысль: нет, что-то непохоже, что меня собираются убить. Даже если на крыше здания или в номере отеля «Плаза Атени» притаился снайпер, парень в бейсболке просто дал бы ему сигнал, и стрелок выполнил бы свою работу. Это только в кино плохие парни испытывают патологическую потребность рассказать вам историю своей жизни, прежде чем спустить курок. В реальном мире никто с тобой разговаривать не станет: вокруг полно опасностей, а убийца слишком возбужден, поэтому стремится закончить дело поскорее. Будучи профессионалом, я прекрасно это знал. Хотя, с другой стороны, из всякого правила есть исключения.
Да уж, ситуация: не знаешь, от чего напрудить в штаны – от страха или от облегчения. Я взглянул на мужчину, который окликнул меня: худощавый, чернокожий, лет пятидесяти с небольшим, красивое, слегка потрепанное жизнью лицо. Скорее бракованный фарфор, чем антиквариат из Лиможа, вынес я про себя вердикт. И убедился в справедливости своей оценки, когда незнакомец подошел немного ближе и я увидел, что он сильно хромает на правую ногу.
– Вы, кажется, назвали меня «мистер Кэмпбелл»? Вы ошиблись, – сказал я по-французски, стараясь воспроизвести свойственную парижанам пренебрежительную интонацию. – Вероятно, с кем-то меня перепутали.
Я старался выиграть время и понять, что происходит.
– Думаю, мы сойдемся на том, – ответил он по-английски, – что Питер Кэмпбелл – вымышленный персонаж, никакой лицензией, дающей право торговли на Уолл-стрит, этот человек не владеет, а хедж-фонда, которым он якобы управляет, в природе не существует.
Ну и ну! Откуда, черт возьми, ему это известно?! Я как бы ненароком подвинулся, так что мой собеседник оказался между мною и окном кондитерской.
– Итак, если вы не Кэмпбелл, то возникает вопрос: кто же вы на самом деле? – спокойно продолжал он. – Может быть, Джуд Гарретт, агент ФБР и писатель? Вряд ли, ведь тот мертв. Да, кстати, что касается Гарретта, тут есть еще одна весьма любопытная деталь. Видите ли, я беседовал с его кузиной в Нью-Орлеане, и ее очень удивили литературные достижения двоюродного брата. Сказала, что Джуд навряд ли прочитал за всю свою жизнь хоть одну книгу – какой уж из него писатель!
Надо же, этот тип столько знает обо мне, а я до сих пор жив! Киллер он все-таки или нет? Я оглядел крыши домов в поисках снайпера.
Чернокожий внимательно смотрел мне в глаза, следя за каждым моим движением, и продолжал гнуть свою линию:
– Вот что я думаю, мистер Кэмпбелл, или как вас там зовут на самом деле. Вы живете под фальшивым именем. И издали эту книгу, приписав авторство умершему человеку, чтобы сберечь свою шкуру. Скорее всего, вы работали на правительство и ваше подлинное имя известно лишь очень узкому кругу людей. Полагаю, было бы не слишком разумно с моей стороны спрашивать, какую именно работу вы выполняли. Да, по правде сказать, меня это и не очень волнует. Ваша книга – лучшая из всех, что я прочитал по технике расследования, и я просто хочу поговорить о ней.
Я удивленно уставился на него, а потом выпалил по-английски:
– Вы всего лишь хотите поговорить о книге?! А ведь я собирался вас застрелить!
– Меня это не удивляет, – сказал он, понижая голос. – Как к вам обращаться – «мистер Гарретт»?
– Кэмпбелл, – процедил я сквозь зубы. – Моя фамилия Кэмпбелл.
– Ладно, пусть будет мистер Кэмпбелл. Так вот, боюсь, что я и впрямь вел себя как потенциальный убийца. Вы уж, пожалуйста, на меня не обижайтесь.
Тут я окончательно перестал что-либо понимать. А незнакомец с мрачным видом протянул мне руку. Впоследствии я узнал, что этот человек практически никогда не улыбается.
– Бен Брэдли, – сказал он тихо. – Лейтенант убойного отдела, полицейское управление Нью-Йорка. В настоящее время восстанавливаюсь после тяжелого ранения.
В полной растерянности я пожал ему руку – а что еще мне оставалось делать? Вот так поворот: коп, заново учившийся ходить, встретился с вышедшим в отставку тайным агентом.
В тот вечер, когда состоялось наше знакомство, мы оба думали, что сошли с дистанции и наша профессиональная жизнь осталась в прошлом. И даже не подозревали, насколько важной, я бы даже сказал судьбоносной, оказалась эта встреча. Впоследствии я не раз удивлялся тому, до чего же причудливо все переплелось: загадочное убийство в гостинице «Истсайд инн», гибель Кристоса Николаидиса на острове Санторини, провал секретной операции в Бодруме, наша дружба с Беном Брэдли и даже притча, которую много лет назад рассказал мне в Таиланде буддийский монах. Если бы я верил в судьбу, мне пришлось бы признать, что все направляла свыше чья-то рука.
Очень скоро я узнал: мне предстоит новое задание, которое определит мое будущее. В один прекрасный день меня вновь, против моей воли, насильно втащили в мир спецслужб, и я, похоже, навсегда распрощался с надеждой обрести нормальную жизнь. Не зря говорят: если хочешь рассмешить Бога, расскажи Ему о своих планах.
Почти не располагая информацией, испытывая недостаток времени, я получил задание, которого любой спецагент страшится больше всего: мне предстояло разыскать человека, не имеющего никаких корней и связей, не состоящего на учете в полиции, не упомянутого ни в одной базе данных. Этакое неклейменое животное, призрак.