Если показать ее майору сейчас, то он отберет у Киры ее драгоценную бумажку, даже не потрудившись ознакомить сыщиц с ее содержимым. А Кире во что бы то ни стало нужно было прочитать, что пишет ее муж.
Почему Кира была так уверена, что записку оставил именно Лисица? Почему она начала искать под ковром? Этому было простое объяснение, если знать их семью. Они с Лисицей точно так же играли с маленьким Славкой. Прятали от него какую-нибудь игрушку под большим покрывалом, а потом наблюдали, как Славка с азартом пытается до нее добраться, ищет, роется.
К тому же Кира, не читая записки, была уверена, что она от Лисицы, так как свернута бумажка была ромбиком. Так умел складывать только любимый муж Киры. Случалось, Лисица делал по десятку таких конвертиков, стараясь обучить этому искусству и Киру. Но несмотря на все ее попытки, конвертики у нее получались кривобокими уродцами, в то время как из рук Лисицы выходили настоящие шедевры оригами.
Кира выбежала на улицу, почти не чуя ног под собой. От волнения ее всю трясло. Она добежала до своей машины, не слыша окликов Леси, которая едва поспевала за ней. И лишь забравшись в «Гольф», Кира вздохнула свободней и развернула бумажку.
«Я скоро вернусь…» – прочитала она.
Руки у нее так тряслись, что буквы прыгали перед глазами. И все же Кире удалось разобрать следующую фразу:
«Передай Лесе, ее Эдик тоже в порядке».
Кира уронила на колени руки с зажатой в них запиской:
– Господи! Спасибо тебе!
Она снова поднесла записку к глазам, перечитывая короткие строчки. И тут в машину протиснулась Леся.
– Ты что-то нашла? – тяжело дыша, спросила она у Киры.
Вместо ответа Кира протянула ей записку, в которую Леся и вцепилась, словно голодный в кусок хлеба. Она так жадно впитывала строчки, что Кира даже испугалась, не всосет ли их подруга целиком. Наконец Леся сумела оторваться от записки. Глаза у нее теперь сияли.
– Как ты думаешь, мы можем надеяться?
– Если они до сих пор живы и даже способны писать нам послания, думаю, что да.
Леся едва удержалась, чтобы не завизжать от охватившей ее радости.
– Как хорошо! – засмеялась она. – Кира, нет, ты понимаешь, как теперь все хорошо?
Но Кира покачала головой.
– Погоди, рано еще радоваться. Да, пока они живы, но записка оказалась под ковром не сегодня. И я буду спокойна только после того, как Лисица будет снова со мной! А уж тогда… тогда я ему скажу…
И Кира замерла. Она не могла придумать, что скажет мужу.
– Нет, я ничего ему не стану говорить! Я просто больше его никуда от себя не отпущу! – произнесла она.
– И я тоже!
– Никогда!
– Никуда!
– Ни за что!
И подруги поглядели друг на друга. Каждая из них твердо собиралась исполнить данное обещание. И каждая в душе понимала, что никогда этого не сделает. Как она может удержать возле своей юбки мужчину, когда он должен заниматься тем, чем ему положено заниматься? Тем, что должен делать всякий настоящий мужчина. Поэтому подруги ясно понимали: они отпустят своих мужчин снова. Будут провожать их снова и снова, столько раз, сколько потребуется. Провожать, молиться за них и ждать благополучного возвращения домой.
– Ты чего? – удивилась Леся.
– Мы подождем тут.
– Чего подождем?
– Когда они поедут за Эдиком и Лисицей.
– А с чего ты взяла, что они поедут?
– Ну а куда они денутся? Мы нашли записку, которая предназначалась нам с тобой. А та записка, которую заграбастал майор, была явно адресована полицейским.
– Почему ты так думаешь? А может, и та тоже была нам.