Вот, взгляните, следы остались на руках.
На запястьях у мужчин и впрямь были видны глубокие ссадины, следы от наручников. Да и сами мужчины, как теперь видели подруги, выглядели бледными и похудевшими. И жалость к своим любимым немедленно вытеснила из сердец подруг все другие чувства, кроме раскаяния.
Теперь уже подруги кинулись целовать своих мужей:
– Бедные!
– Живые!
– Как вы очутились в этом доме?
Надо отдать должное, мужчины не стали дуться на своих любимых.
– Обыкновенно очутились, – сказал Лисица. – Как все пленники.
– Нас привезли сюда в багажнике машины, – пояснил Эдик.
– В багажнике!
– И никто этого не заметил?
– С охраной тут полная беда, – хмыкнул Эдик. – На въезде сидят охламоны, которые из будки даже выйти не потрудились.
– Но вы были в сознании, когда вас везли сюда?
– В полном.
– Почему же вы тогда не кричали?
– Почему не звали на помощь?
– С заклеенными скотчем ртами? Посмотрели бы мы, как у вас это получилось бы.
– Вам еще и рты заклеили?! – ужаснулись подруги.
– А вы думали! Спасибо нашему генералу, а также майору и его людям, они освободили нас.
Но подругам надо было знать все и сразу.
– Значит, вас перевезли сюда из другого дома? Мы тоже там были!
– И как он вам? – полюбопытствовал Лисица.
– Ужасно! Темно, сыро, кошмарно!
– Скажу я вам, в прежней темнице мы хоть и сидели в потемках, но условия нашего содержания были поистине царские. Мы могли двигаться, разговаривать, нас не били, не обижали, давали воду, а один раз так даже всех накормили кашей. Но тут мы оказались поистине в чудовищном положении. Тут нас держали буквально спеленутыми по рукам и ногам, чтобы ни шевельнуться, ни позвать на помощь мы не могли. И боюсь, если бы не появление наших друзей, мы могли и впрямь погибнуть.
Подруги побледнели. И Эдик воскликнул:
– Но мы-то остались живы!
– Это самое главное! – поддержал его Лисица.
– Все позади, – заверил подруг и майор. – Могу вам дать в этом честное сыщицкое слово. Но скажите, милые леди, удовлетворите мое любопытство: как вы-то сами очутились в этом доме? Я не помню, чтобы оставлял вам адрес.
Подруги хотели ответить ему, но неожиданно почувствовали, как силы оставляют их. Теперь, когда их мужьям не угрожала никакая опасность, девушки в полной мере ощутили, как они устали и вымотались за эти дни. Сил у них не осталось, они потратили их все до капли на свое расследование и последний предпринятый ими марш-бросок.
Ноги девушек их больше не держали, да и перед глазами все кружилось и плыло. Наверное, Кира с Лесей сели бы прямо на пол, но кто-то услужливо подставил им стулья, кто-то сунул им в руки стаканы с водой, и все обошлось. Головокружение и тошнота прошли, слабость и дрожь в руках, правда, остались, но с этим еще можно было мириться, ведь теперь рядом с ними были их дорогие мужчины.
Но тут уж девушки сумели дать им отпор.
– Нет! Не дождетесь!
– Никуда мы от своих мужей не пойдем! Даже и не надейтесь!
– Хватит с нас того, что все это время вы нас в потемках держали.
– По своей воле мы не уйдем, можете выдворять нас силой!
Таракан взглянул на девушек, понял, что разговаривать с ними сейчас бессмысленно, и произнес:
– Пусть останутся.
И взглянув на подруг, добавил:
– Но только чур обо всем, что вы тут услышите, молчать.
Подруги радостно затрясли головами.