В конце со вкусом отделанного коридора находилась небольшая комнатка. Эдакая гостиная в миниатюре: люстра поменьше, и диван поменьше, и камин поменьше, и портрет над каминной полкой тоже поменьше.
— Это салон, — пояснила Хелен ван Слайк.
— А-а, — протянул Майрон, которого давно интересовало, что делают в салонах. Даже сейчас, попав в один из них, он не мог дать определенного ответа.
— Хотите чаю?
— Нет, спасибо.
— А я выпью, если вы, конечно, не против.
— Нет-нет, пейте!
Спокойно опустившись на диван, женщина налила себе чаю в чашечку из серебряного сервиза. Спортивный агент заметил, что сервизов на столе два. Так, может, в них разгадка назначения салонов?
— По словам Кеннета, вам дают успокоительное.
— Кеннет — настоящий ублюдок. Вот так так!
— Вы до сих пор расследуете убийство Валери? — спросила Хелен, в голосе которой слышались ироничные нотки. Язык у миссис ван Слайк немного заплетался. Может, ей действительно дают лекарства, или в серебряной чашке не чай, а что-то покрепче?
— Да.
— По-прежнему чувствуете по отношению к ней благородно-рыцарскую ответственность?
— Ничего подобного у меня в мыслях нет и не было.
— Тогда зачем этим занимаетесь?
— Кто-то же должен, — пожал плечами Майрон.
Женщина подняла глаза, пытаясь отыскать в его лице хоть каплю сарказма.
— Поня-ятно, — протянула она. — Ну, говорите, что удалось узнать?
— Павел Менанси совратил вашу дочь.
— Что значит «совратил»?
— Это значит склонил к интимным отношениям.
— То есть, по сути, изнасиловал?
— Да, можно и так сказать.
Хелен насмешливо фыркнула.
— Ну, мистер Болитар, по-моему, это немного через край.
— А по-моему, нет.
— Слушайте, силу Менанси не применял. У них был заурядный роман, ничего сверхъестественного.
— Так вы об этом знали?
— Конечно, и, конечно, не одобряла. Павел проявил удивительную недальновидность. Но моей дочери в ту пору уже исполнилось шестнадцать, может, даже семнадцать, точно не помню… В общем, возраст вполне сознательный, так что называть произошедшее сексуальным домогательством немного мелодраматично, не правда ли?
Наверное, она пьет и успокоительное, и алкоголь. Возможно, даже различные сочетания пробует.
— Валери была совсем юной девушкой, — напомнил Болитар, — а Павел — почти пятидесятилетним мужчиной и ее тренером по совместительству.
— А окажись он сорокалетним или тридцатилетним, что-нибудь бы изменилось?
— Нет! — отрезал Майрон.
— Тогда зачем вообще говорить о разнице в возрасте? — Миссис ван Слайк опустила чашку на стол. Губы снова тронула улыбка. — Мистер Болитар, позвольте задать вам вопрос. Будь Валери шестнадцатилетним парнем, закрутившим роман с красивой женщиной-тренером лет, скажем, тридцати, вы бы назвали это изнасилованием?
Майрон промедлил с ответом буквально секунду, но этого оказалось более чем достаточно.
— Я так и думала! — с торжеством воскликнула миссис ван Слайк. — Мистер Болитар, вы шовинист! Валери увлеклась мужчиной в возрасте. Подобное далеко не редкость. Даже со мной случалось… — На губах Хелен заиграла улыбка.
— А когда роман кончился, вы тоже пережили нервный срыв?
— Так вот что для вас сексуальное домогательство? — удивленно вскинула брови хозяйка. — Причина нервного срыва!
— Вы доверили этому человеку дочь, а он душу ей исковеркал: воспользовался, а затем выбросил за ненадобностью.