– Ага! – подняла палец вверх девочка. – Значит я болею и для вас тоже! – хитро взглянула она на девушку.
– Ага. – кивнула в ответ девушка. – Когда буду играть капризную принцессу из «Двенадцати месяцев.», то обязательно тебя вспомню!
Таня сморщила нос, тяжело вздохнула, приподняла ногу и покачала ею. Потом посмотрела внимательно на Юлю, снова вздохнула, махнула рукой и пересела поближе к подушкам.
6. Блин комом
Во время короткой передышки, перед тем как снова заснуть, Таня предложила свою помощь в поисках нужного произведения.
– Может что-то про погоду?
прошептала девочка, заглядывая в свой телефон.
Юля обреченно на нее взглянула и предложила свой вариант.
проникновенно прочитала она первые строки.
– Или это?
еле слышно произнесла девочка.
– Погода точно влияет на наше настроение. – вздохнула Юля, поглядывая на серость за окном.
– Такие поэты писали про любовь? – обреченно посмотрела на девушку Таня.
– Ой, а у него-то паааално! – воскликнула та, и махнула рукой. – Все его жены и женщины были его же музами.
– И много у него их было?
– Ну, не очень. – улыбнулась в ответ Юля. – Дело в том, что тогда трудно было получить развод, и поэтому нередко пребывая в браке, на самом деле люди жили совершенно другой семьей. Хотя не официальные дети все-равно считались незаконнорожденными и не имели права на наследство.
– А дети-то в чем виноваты? – возмущенно покачала головой девочка.
– Ну, это сейчас уже люди, которые по каким-то причинам разводятся, стараются, чтобы дети при этом не пострадали, а раньше это были прописанные правила, которые очень трудно и тяжело поддавались изменениям.
– И что у этого Тютчева были такие дети?
– Дочь и один сын умерли в детстве, а старший хоть и назван был Федором в честь отца, но нес все тяготы незаконнорожденного, от которого после смерти матери отец держался в стороне.
– Умерли дети? – глаза Тани были наполнены ужасом.
– Раньше так часто бывало. – пожала плечами Юля. – Детей рождалось много, но и болезней, которые еще не научились вылечивать, было больше, чем нужно.
– Я бы вот так тоже могла умереть. – выдохнула девочка.
– Если сидела бы так и кисла, то наверняка. – с легкой усмешкой произнесла девушка.
– А со старшим-то что было? – продолжала Таня раздумывать о горькой судьбе незаконнорожденных, предварительно скорчив в ответ смешную рожицу.
– В пятьдесят шесть лет умер от ран, полученных на фронте.
– Это он в пятьдесят шесть лет воевал что ли? – изумилась девочка. – Неплохое у него видать здоровье было. Ну, хоть в чем-то повезло. – успокоилась она.
Юля посмотрела на девочку и улыбнулась.
– И много стихов у Тютчева о любви? – пролистывая в телефоне стихи? поинтересовалась девочка.
– По тем временам хватает. – потянулась собеседница. – Тогда ж компов и гаджетов не было, и писать и править приходилось на бумаге.
– Да ты чёёёёё? – насмешливо произнесла девочка и беззвучно рассмеялась.
– И даже авторучек еще не изобрели. – в ответ рассмеялась Юля.
– Бедные. – покачала головой Таня. – И как они жили-то?
– И жили, и любили, и детей растили, и прекрасные произведения создавали.
начала проникновенно декламировать Юля.
добавила она, хитро поглядывая на девочку.
– Там такого нет! – потрясла кулачком Таня, заглядывая к себе в телефон.
– Упс. – развела руками девушка. – Неудачка. – рассмеялась она. – Совсем-совсем нет?
– Совсем-совсем! – принимая игру и грозя пальцем крестной, произнесла та.
– Виновата. – наигранно жалостливо произнесла Юля и, утрированно вздохнув, опустила голову.
– Я тебе! – снова погрозила девочка пальцем. – Человек старался, писал кому-то… А кому? – вытаращила она глаза.
– Много-много лет спустя (почти сорок), своей первой любви, которой не разрешили выйти за него замуж.
– Прям Ромео и Джульетта. – фыркнула девочка.
– Они были постарше. – рассмеялась девушка.
– Но стихи он ей писал?.. – прищурилась Таня.
– А то.. – развела руками собеседница.
– Как все запущено. – покачала головой девочка. – И главное, не разберешь, кто когда кого любил. – она возмущенно потрясла головой.
– Ох, уж эти поэты! – покачала головой Таня.
– Ну, он хоть поэт был, – засмеялась девушка, – ему без влюбленности никак.
– Дааааа? – поморщилась девочка. – Совсем-совсем? Это ж так ужасно! – передернула она плечами.
– Это почему это? – поинтересовалась Юля
– Ой! – недоверчиво покачала головой девочка. – А ты не влюблялась? – хитро взглянула она на собеседницу.
Та в ответ только рассмеялась.
– Ты так говоришь, как будто сто раз влюблялась, да все неудачно? – посмотрела она на девочку.
Та сморщилась и закусила губу.
– Один раз было. – горестно вздохнула она и покачала головой.
– В первом классе что ли? – стараясь поддержать разговор, который обычно бывает между подругами, а не старшим и младшим поколением.
– Нуууу, нет. – обиженно выпятила Таня губу. – В первом классе мне Юрка Борискин нравился, который впереди меня сидел, и всегда смешил меня. А на собрании его маме потом всегда говорили, что учитель видит только его затылок.
– Отвлекала мальчика от учебы значит. – подвела итог Юля.
– Неа! – возразила Таня. – Он сам!
У девушки во взгляде читалась ирония, но она сдержалась и промолчала.
– Так вот! – девочка подняла указательный палец вверх. – Я же этим летом влюбилась! – доверительно произнесла она.
– Говорят, что обычно влюбляются весной. – подмигнула Юля. —
рассмеялась она.
– Ну, и как ты? – обратилась к ней Таня.
– Да, как-то по-разному бывало. – улыбнулась та.
– Эх! – махнула рукой девочка. – А у меня значит первый блин комом… Не весной. – беззвучно рассмеялась она. – Только ты не думай, – через минуту продолжила она, – это мне сейчас смешно, а тогда я даже плакала.
– О! – махнула рукой собеседница. – Так это у всех так.
– Он был такой красивый. – вздохнула девочка.
– На море что ли познакомились? – как можно корректнее спросила девушка.
– А ты откуда знаешь? – посмотрела на нее девочка. – Мама все рассказала? Я же ее просила никому не рассказывать.
– Неа, не мама. – пожала плечами Юля. – Просто все очень просто. Вы ездили на море, там все такое солнечное романтичное, и все кто там встречаются, кажутся тоже очень красивыми.
– Как все просто. – фыркнула девочка.
– Ой, ты думаешь у меня такого не было? – засмеялась собеседница. – Оооох. – вздохнула она.
– И? – внимательно посмотрела на нее девочка, ожидая хоть какой-нибудь истории.
– Ну, не знаааю. – пожала плечами Юля и взяла телефон, который в это время зазвонил.
7. Первая любовь
Когда Юля говорила по телефону, Таня, прислушиваясь к разговору, пыталась понять о чем та говорит с ее мамой. Она корчила рожицы, изображая заинтересованность происходящим, но девушка только отмахивалась от нее рукой.
– Какая ты нетерпеливая. – возмущенно произнесла Юля, когда закончила разговор.
– Нууу, мне же хочется узнать, о чем Вы с мамой говорите? – надулась девочка. – Я тут болею, без голоса сижу, даже поговорить не могу, а они там сплетничают! Обо мне конечно. – она демонстративно сложила на груди руки крест на крест и насупилась.
– Настя сказала, что ей дали телефон какого-то чудесного врача, и она уже на завтра его вызвала.
– Он мужик что ли? – поморщилась девочка.
– Почему? – вытаращила глаза девушка.
– Сама сказала: Она его на завтра вызвала. – пояснила Таня.
– Его-врача! – выдохнула Юля. – Ну, не врачиху же! – всплеснула она руками.
– Надо было говорить – ее! – с возмущением прошептала девочка.
– А! – махнула на нее рукой собеседница. – Не придирайся!
– А я уже испугалась! Бррррр! Не люблю мужиков врачей.
– А ты их много видела? – поинтересовалась Юля, пытаясь понять возникновение такой стойкой неприязни.
– Нуууу…. – задумалась Таня. – Парочку. Но, все равно не люблю! – добавила она громким шепотом, заметив ироничную улыбку на лице девушки.
– То-то я удивилась, откуда в наших детских поликлиниках вдруг толпы врачей мужчин?
– А один раз мы к ЛОРу такоооому попали, и он каааак залез своими ручищами через рот в нос! У меня даже кровь пошла, а мама сказала, что мы к нему больше не придем.