А с детьми, которых я консультирую, у меня получается неплохо. Я это знаю. Что же касается других случаев, то, может, ты и прав – с людьми, пережившими все то, что пережил ты, я, возможно, и некомпетентна. Но это не значит, что ты имеешь право меня унижать. – Я наклонилась ближе, желая до него достучаться: – Меня это очень расстроило.
Дэнни схватил со стола пиво, и я невольно напряглась, ожидая очередной вспышки раздражения. Однако он всего лишь сделал большой глоток и, поставив бутылку обратно, посмотрел на меня долгим взглядом.
– Поехали, – сказал он наконец, вставая из-за стола. – Взгляну, что там с компьютером. Не надо его привозить.
До меня не сразу дошел смысл его слов, но, поняв, что так он попытался передо мной извиниться, чувствуя эйфорию, я поднялась из-за стола. Прежде чем двинуться к выходу, Дэнни дождался меня и, обняв за плечи, проследовал рядом до самой двери, словно щитом заслоняя от взглядов бильярдных кретинов. Это был, пожалуй, первый раз, когда со времен своего детства я чувствовала себя защищенной.
Выйдя на улицу, я собралась было спросить у Дэнни, в состоянии ли он вести машину, но передумала. Сегодня он мне казался абсолютно трезвым. Или, может, просто у него была высокая переносимость алкоголя. Но в любом случае последние полминуты я чувствовала такую радость, что мне совершенно не хотелось все испортить.
– Ты поедешь за мной? – спросила я, открывая дверцу машины.
Внезапно мне стало страшно, что обещание посмотреть компьютер – это всего лишь уловка, и он просто хочет от меня отвязаться. Что, если он опять от меня уедет? Однако я тут же отогнала от себя эти мысли – с моей стороны было бы ошибкой так думать о Дэнни. После того как он вывел меня из бильярдной, обнимая за плечи, у меня не должно было оставаться никаких сомнений в его любви.
Открыв дверь, я сразу заметила в столовой Кристин, которая набросилась на меня, едва я ступила в гостиную:
– Где ты была? Приходил коллекционер! Представь, он купил все компасы и все зажигалки. Здорово же, правда! У нас к тебе тысяча вопросов. – Остановившись в дверном проеме между столовой и гостиной, она заметила брата и радостно закричала: – Дэнни Макферсон! Боже, я не видела тебя сто лет! – С распростертыми объятиями она подалась вперед, но я загородила дорогу, чтобы не дать ей подойти к Дэнни и наброситься на него. Этого еще не хватало. Плакал тогда папин компьютер. Вовремя распознав мой маневр, Кристин остановилась. – Ты просто красавец, – ограничилась она восхищенным вздохом. – Честное слово. Ну просто слов нет!
– Так, я поехал, – все же не выдержал Дэнни, разворачиваясь к двери, но я лихорадочно схватила его за руку и чуть не силком потащила к лестнице.
– Поговорим позже, – отрезала я, бросив на Кристин взгляд, способный расплавить металл.
Дэнни совсем не сопротивлялся, когда, держа за руку, я повела его по ступенькам, словно маленького мальчишку. Ни слова не говоря, мы проследовали мимо его бывшей комнаты и вошли в отцовский кабинет, где, отпустив Дэнни, я тут же заперла дверь.
– Кто это, черт возьми?..
– Дочь Дженни Лайонс, – хмыкнула я. – Кристин. Ты не помнишь ее?
Брат покачал головой и шагнул к столу.
– Что она здесь делает? – спросил он, садясь за компьютер.
– Помнишь, я говорила тебе, что Дженни с дочерью будут устраивать распродажу нашего имущества? Когда они с этим покончат, Дженни вместо меня выставит на продажу дом и трейлерный парк. Вместо нас с тобой. Прости, что она так на тебя набросилась. У меня порой такое ощущение, что в доме два питбуля. Они словно во всех комнатах сразу. Никуда невозможно спрятаться.