В те дни, когда она думала, что ее посадят в тюрьму, она попросила Мэтти присматривать за Райли и Дэнни и теперь успокаивала себя мыслью хотя бы о том, что он будет поддерживать контакт с ее семьей. Даже несмотря на то, что она мертва. Она представляла, как Мэтти приходит к ним в дом и проводит время с Райли и Дэнни, как если бы был их братом. Например, читает им, водит их в зоопарк или кино. Если бы только она могла быть рядом!
Как-то раз, не в силах противиться ощущению, что все в ее жизни потеряно, Джейд пошла в банк и разменяла на четвертаки двадцатидолларовую банкноту, убеждая себя, что мелочь ей нужна для прачечной, хотя горсти четвертаков кому угодно для одной стирки было чересчур много. Она загрузила одежду в барабан стиральной машины и пошла к ближайшему телефону-автомату. Войдя в будку, она оставила дверь слегка приоткрытой, чтобы немного выветрить запах алкоголя и мочи, и вывалила на полочку под телефоном всю мелочь и начала набирать номер.
На Восточном побережье было пять часов вечера, и Джейд надеялась, что мама скорее всего дома. Ей просто хотелось услышать ее голос, и все. Сама она, конечно же, ничего не собиралась говорить, не посмела бы, но ей просто была необходима связь с домом. Настал такой момент, что она не смогла побороть отчаяние, оно оказалось сильнее ее.
Джейд набрала номер и начала вставлять четвертаки по команде из трубки. После трех коротких гудков – она слушала их, затаив дыхание, – наконец раздался равнодушный механический голос:
– Набранный номер отключен.
Вытаращив глаза, Джейд уставилась на трубку.
Нет. Сердце ее бешено заколотилось. Что же – теперь она никогда их не найдет? – свою семью, даже чтобы послушать изредка их голоса… После ее ареста родителям дважды пришлось сменить телефонный номер, и, видимо, они поменяли его и после ее самоубийства, чтобы избежать нового шквала звонков. А если так, новый номер нигде не значится. Однако проверить все же следовало. И Джейд позвонила в справочную города Александрии и спросила домашний телефонный номер Фрэнка Макферсона.
– В Александрии нет номера Фрэнка Макферсона, – сказал оператор.
– Вы имеете в виду, что его нет в списке, или вы не можете его выдать?
– Нет. Номера просто нет. Но есть номер на имя Питер и Джей Ти.
Неужели они переехали? Это было бы ужасно.
– А что насчет Арлингтона? – спросила она. – Или вообще хоть где-то в штате Вашингтон?
Оператор нашел женщину по имени Фиона, но ни одного Фрэнка в списке или вне списка не было, и Джейд, смирившись, повесила трубку.
Где они? Куда подевались? Неужели бежали от репортеров? Или от нее самой?
Может быть, Мэтти что-то известно? А если нет? Мысль, что он будет общаться с ее родными – мысль, которая ее так успокаивала, – бесследно испарилась. Если родители переехали, а Мэтти не знает куда, то как он будет с ними общаться?
Она набрала номер Мэтти, хотя изначально и не собиралась ему звонить. У него была собственная линия, отдельная от семьи, и поэтому она могла позвонить напрямую в его комнату. Даже если бы сработал автоответчик, она вполне осталась бы довольна. Что угодно! Лишь бы услышать голос кого-то, кого она знала в прошлой жизни. Кого-то, кому она небезразлична.
Мэтти снял трубку:
– Алло?
Боже. Джейд прикоснулась к телефону, словно это был Мэтти. Его голос звучал так близко и был таким родным! Она с трудом удержалась, чтобы не заговорить.
– Алло? – опять спросил Мэтти. – Кто это?
Может быть, он догадается? В мире не было никого, кто был бы ей ближе. Разумеется, он не поверил, что она покончила с собой, – он знал, что она не способна на это. Она ждала, что он спросит: «Лиза, это ты?» Но он просто повесил трубку.
В прачечную она возвращалась словно во сне.