– Если не секрет, какая твоя любимая мелодия? – спросил между тем Чарли обыденно, словно стараясь вернуть ее на волну дружеского домашнего музицирования.
– Сейчас я ее сыграю, – отодвинув рукой со лба волосы, хрипловато ответила Джейд и, подняв к подбородку скрипку, взяла первые ноты произведения. Это был «Танец гоблинов» Баззини. Пассажи стремительно понеслись вперед под ее пальцами и смычком, ни на секунду не замедляя темпа. Легкость, с какой она брала аккорды и извлекала каскадом все эти звуки, сводила с ума, лишь в одном месте мелодия на несколько секунд певуче заструилась прозрачным ручьем – и снова ее сменил музыкальный поток заразительных пассажей и трелей, подхватил их и донес до последней ноты. Лихорадочная мелодия словно разбилась об острые камни и отлетела к высотам гор на последнем высоком аккорде.
Она играла с закрытыми глазами, отрешенно, чтобы полностью раствориться в этой бравурной музыке и забыть, где она сейчас находится. Ей нужно было совершить над собой усилие и выбросить из головы все тревоги последних лет жизни, а главное – не думать о том, что она много лет скрывает себя, свой талант, данный ей свыше. Она легко исполняла один из самых технически сложных, виртуозных музыкальных отрывков, и для того, чтобы сыграть его так, как она хотела, ей нужно было забыть обо всех неприятностях, которые были когда-то в ее жизни и которые, возможно, произойдут потом.
Когда она закончила играть и открыла глаза, в комнате стояла какая-то особенная тишина. Силия прижала руки к губам, точно в молитве, а ее серые глаза были широко раскрыты.
– Боже праведный, – только и уронил Чарли, нарушив оглушительную тишину.
Джейд села и скромно положила скрипку на колени. Руки ее дрожали, ладони вспотели, сердце бухало у самого горла, музыка танца звучала в ушах.
– Вот… это моя любимая, – произнесла она одними губами, а про себя взмолилась: «Только, пожалуйста, не рассказывайте никому!»
– Где… где ты… всему этому… научилась? – медленно приходя в себя, спросил Чарли, ошеломленный.
– В детстве я много занималась, – ровным голосом ответила Джейд, слегка поведя плечами, словно она не «жахнула» только что перед слушателями своим невероятным даром, а просто предъявила старательные и благонравные ученические потуги. Но она старалась сыграть на вершине своих умений вовсе не для того, чтобы блеснуть талантом. Совсем не для этого. Она не имела более сил таить себя, таить от людей, в одночасье ставших ей близкими, ей нестерпимо захотелось открыть им хоть частичку себя настоящей – тем людям, которые ей очень нравились и кому она была небезразлична.
– Но почему же ты не сделаешь это делом своей жизни? – наконец обрела дар речи Силия, порывисто обернувшись к ней. – Почему учишься в университете Сан-Диего, а не в консерватории?
– Действительно, ты ведь могла поступать в Джуллиард! – горячо подхватил Чарли. Джейд едва не подпрыгнула. Неужели он догадался, кто она?
– Потому что мне пришлось уйти из дома, – отчетливо проговорила она. – Мне пришлось это бросить.
– Нет! – воскликнула Силия. – Ты не можешь так поступить. Тебе надо продолжить дальше.
– Это же дар! – вторил Силии Чарли. – На тебе лежит ответственность – ты должна реализоваться.
– Но я хочу просто преподавать, – возразила им Джейд. – Это правда все, чего я сейчас хочу. – Она кивнула в сторону гитар. – Давайте лучше сыграем вместе.
Потребовалась еще минута, чтобы все смогли оправиться от того, что сейчас произошло. Джейд догадалась, что Чарли и Силия заметили, как больно ей продолжать этот разговор, и решили перейти от слов к музыке.