– Я была в доме Сиссель.
– Что? Ты что, с ума сошла?
Он с недоумением смотрел на нее, пока она рассказывала о случившимся.
– Как ты могла до такого додуматься! – сказал он, когда она закончила. – Вести расследование – не твоя работа! Это переходит все границы. И ты больше всех остальных должна была выучить это назубок. Я думал, что мы договорились о том, что тебе нужно придерживаться обычных журналистских методов, когда…
– Да-да, знаю, – прервала Кайса, вздыхая. – Ты обязан рассказать об этом Эггесбё?
– Да, я должен. Там мог быть убийца.
– Я совсем не нарушила место происшествия, – сказала Кайса. – Полиция уже закончила исследования, я не…
– Тебе не следовало этого делать, – перебил ее Карстен. – И что, о господи, тебе там понадобилось?
– Я собиралась написать статью о жизни Сиссель, она меня заинтересовала, и я подумала о тех записных книжках, которые она…
Карстен перебил ее:
– Которые упустила полиция?
– Нет, но…
– Ты, видимо, думаешь, что полиция совершенно не компетентна.
– Так они нашли записные книжки?
– Ты когда-нибудь прекратишь? Ну да, они нашли одну. – Он задумчивым взглядом посмотрел на Кайсу. – Закрой глаза.
– Зачем это?
– Эксперимент.
Карстен попросил ее еще раз рассказать пережитое, но более детально. Пока она рассказывала, он вставлял вопросы и просьбы описать что-то подробнее.
Она удивилась книгам на полке в гостиной. Обе были о сексуальных домогательствах и насилии в христианской среде.
Когда она дошла до той части, где ее застал врасплох незнакомец, Карстен стал настойчивее, не желая сдаваться, даже когда она говорила, что ничего не видела.
– Было темно, меня ударили по голове, из носа потекла кровь, сознание помутилось, и я ничего не видела, – наконец сказала она немного удрученно, открыв глаза. – Это было похоже на допрос.
– Часто бывает так, что человек фиксирует что-то важное, просто не знает об этом. Возможно, ты вспомнишь что-то позже.
– Мне кажется… что на нем были кроссовки, – медленно проговорила Кайса.
– Какие?
– Понятия не имею. Я видела только светоотражающие полоски.
– И все?
– И запах.
– Какой запах? Попробуй описать его.
– Сладковатый, я думаю, это духи. Точно не знаю.
– Могла это быть женщина?
– Возможно.
– Хорошо, – довольно сказал Карстен. – Вот видишь. Часто замечаешь намного больше, чем кажется.
– И еще кое-что. У Сиссель было сексуальное нижнее белье. Много кружевных трусов и лифчиков.
– Хм, а это разве так странно? Разве их нет у большинства женщин? У тебя тоже, – сказал он с улыбкой.
– Она как будто бы не совсем такого типа женщина.
– А ты такого?
– Определенно да.
30
Звоня в дверь, Кайса улыбнулась самой себе, потому что инстинктивно выпрямила спину, услышав шаги в коридоре.
Ольга была строгим учителем, не терпящим никаких беспорядков в классе. Кайсе, учившейся еще в начальной школе, она уже тогда казалась старой. Поэтому сейчас она смотрела на открывшую дверь женщину с удивлением. Ольга выглядела точно так, какой запомнила ее Кайса двадцать пять лет назад. Волосы собраны в тугой пучок на затылке, острый взгляд пробуждал знакомый страх сделать что-то не так, что может привлечь ее внимание и соответствующую резкую реакцию.
Ольге редко нужно было говорить что-то еще, кроме имени «согрешившего». В памяти Кайсы голос Ольги запечатлелся подобно звуку хлыста, но сейчас женщина, стоявшая перед ней, произнесла ее имя мягким тоном с широкой доброжелательной улыбкой.