Если обратиться к религиозной психологии Филарета и рассмотреть духовность как двойственное образование, имеющее полюса добро («светлая духовность») и зло («темная духовность»), то крайне интересным представляется выстроенность поведения к полюсу зла через стадии совершения греха:
1) прилог – когда в сознании человека точно обозначился тот или иной соблазн;
2) неясное стремление, переходящее в осознанное ясное желание греха;
3) впадение в грех, упреки совести звучат громко и ясно, вызывая у неиспорченного человека резкое отвращение к данному греху;
4) грех повторный, обратившийся в привычку;
5) грех как порок, без особой милости и помощи Божьей человек уже не может справиться с собой и нуждается в молитве и духовной поддержке других;
6) грех – страсть;
7) грех – хула на Духа Святого, ужаснейший род греха [217, с. 47–48].
Двойственность духовности, взаимосвязанность добра и зла создают еще один парадокс духовной жизни. Он, по мнению В. Зеньковского, заключается в том, что «через грех легче сотрясается душа в раскаянии, легче ищет у Бога прощения и тем соединяется с ним, – чем через добродетель» [217, с. 94].
Центральными понятиями этической психологии являются совесть и вера. По Э. Фромму, они по-разному интерпретируются людьми с авторитарной и гуманистической этикой.
Авторитарная совесть базируется на эмоциях страха перед авторитетом или восхищения им, т. е. на внешней оценке собственных действий. Она может быть чистой, когда человек живет с ощущением, что авторитет доволен тобой, одобряет твои действия, «это порождает чувство благополучия, безопасности. Она может быть виноватой, когда человек живет с противоположным ощущением: авторитет не доволен тобой, твои действия строятся наперекор его воле, что чревато наказанием и опасностью отверженности» [211, с. 139–152].
Гуманистическая совесть – это наш собственный внутренний голос, независимый от внешних санкций и поощрений, это наша реакция на самих себя, страх нашей честности, целостности человека. Чем более творчески (плодотворнее) живет человек, тем сильнее его совесть. Совесть сопутствует действиям того человека, который владеет искусством слушать себя, т. е. уметь оставаться наедине с собой и улавливать внутреннее состояние вины и беспокойства – верных признаков совести.
Чувство вины создает ощущение постоянной тревожности, предельно проявляющейся в формировании страха старости и смерти, особенно сильно доминирующих в жизни людей с неплодотворной ориентацией. Тогда человеку сопутствуют подавленность, горе, страдание, рождающиеся в результате внутренней бесплодности, неплодотворности, ему кажется, что жизнь тратится впустую, собственные способности не реализуются и можно умереть, не испытав подлинного счастья.
При ощущении внутренней целостности, т. е. жизни по совести, напряжение (тревожность) носит временный характер, так как сменяется чувством удовлетворения, радости и счастья. Последнее – показатель того, что человек нашел ответ на проблему человеческого существования, единства с миром и цельности своего Я [211, с. 152–166].
Вера как важнейшая черта характера означает устойчивость, уверенность человека в чем-то, в ком-то. Противоположно вере сомнение, т. е. неуверенность, растерянность. Вера может быть рациональной и иррациональной. При рациональной вере как черте характера человек верит в результаты собственного наблюдения, опыта, в свои возможности, в свою способность к творчеству. Иррациональная вера рассматривается Э. Фроммом как беспрекословная ориентация на идею или символ, взятые не из собственного опыта, основанные на эмоциональном подчинении власти авторитета, часто обладающего сильной способностью к внушению. Иррациональная вера коренится в подчиненности силе, которой приписываются черты всезнания, всемогущества [211, с. 190–202].
Не проходит мимо феномена «веры» Б. С. Братусь, рассматривая ее как предпосылку, необходимую поддержку, условие любой сколько-нибудь организованной человеческой активности [34, с. 13], как психологический феномен, связанный с наличием целостного образа будущего, поддерживаемого и живущего в ней, с которым у него эмоциональная связь и в который он верит, несмотря ни на что. Этот целостный образ, поддерживаемый механизмом веры, делает непостижимое постижимым, будущее – настоящим. Веру нельзя заполучить извне и передать наставлением, ощущением образа. Движение к вере идет через неверие, сомнение к надежде и уверенности, когда возрастает такой критериальный показатель, как «мера доверия», когда человек идет от малой надежды на успех к высокой вероятности успеха.
В основе веры как религиозного феномена лежит «восстановление в себе путеводного образа, никогда не могущего быть доказанным, как теорема», но благодаря которому человек старается прояснить для себя связь с конечными вопросами жизни и смерти, а также постоянно ориентироваться на создание и удержание в себе духовной сферы [34].
1.3. Методологическое обоснование понимания субъекта как системного образования и механизм его развития
Необходимо, прежде всего, определить основные принципы классификационного подхода к психологии человека как системе. Приводим эти принципы, используя положения Б. Ф. Ломова [117, с. 92–104].
Во-первых, если исследуемое явление рассматривается как некоторая система, то главная задача состоит в том, чтобы выявить «составляющие» этого явления и способ их организации.
Во-вторых, рассмотрение психического явления ведется абстрактно, что позволяет охватить лишь одну сторону, поэтому понять сразу изучаемое явление в целом невозможно. Попытки распространить выводы, полученные при его изучении, на все остальное обычно к успеху не приводят.
В-третьих, система психических явлений многоуровневая и строится иерархически. Она включает ряд подсистем. Можно выделить три основные неразрывно взаимосвязанные подсистемы: когнитивную, регулятивную и коммуникативную. В свою очередь, каждую из них можно дифференцировать далее. Наиболее изученной из них является когнитивная подсистема. Существенная характеристика многоуровневых систем – относительная автономия каждого входящего в нее уровня и их определенная соподчиненность, что составляет важнейшие условия саморегуляции системы. Уровневое строение системы обеспечивает возможность образования механизма трансформации эффектов.
В-четвертых, описание, анализ свойств человека необходимо вести, исходя из множественности отношений человека как личности, индивида, субъекта. Классификация свойств человека должна быть многомерной.
В-пятых, детерминация является также многоплановой, многоуровневой, многомерной, тогда как часто все многообразие психических явлений пытаются объяснить некоторой одной-единственной универсальной детерминацией. Детерминация – это и условие, и фактор, и основание, и предпосылка, и т. д.
В-шестых, явление следует рассматривать в развитии. Целостность и формируется, и разрушается в ходе развития. Психическое возникает, существует и изменяется в процессе реального развития той системы, свойством которой оно является. В реальном процессе развития диалектически соединяются преемственность и появление нового, тождество и различие, стабильность и изменчивость.
В ходе развития происходит смена детерминант, одни из которых являются ведущими. Движущую силу развития составляет противоречие. Диапазон противоречий велик между разными измерениями (характеристиками) психических явлений, их разными уровнями, разными порядками свойств, причинами и условиями, внешними и внутренними факторами, системами и подсистемами психики, общностями, к которым принадлежит индивид, и т. д.