В пепельнице у него хранилось полсигары, другую половину он выкурил, когда пил дрянной кофе почти в сотне миль отсюда. Поездка длилась всего пять часов, но это был чертовски долгий период времени наедине со своими мыслями.
Еще один поворот, еще один изгиб шоссе – и вдруг Квин заметил впереди, в свете фар, неясный силуэт. Квин тормознул, обнаружив, что тормоза гораздо менее тугие, чем утверждал продавец. Он подумал, что это испуганная лань или собака, но затем разглядел голую спину девушки.
Он крутанул руль вправо, и грузовик проехал на расстоянии вытянутой руки от полуночной путешественницы. Машина застряла в канаве, задние колеса забуксовали в грязи.
Квин выбрался из кабины и зашагал к девушке, все еще стоявшей на двойной желтой разделительной линии. На фоне горячего тиканья заглушенного двигателя слышалось ее дыхание. Где-то за оградой из колючей проволоки бродили коровы, вдалеке посвистывал поезд. Светила одинокая луна. Подойдя, он заметил на склоне холма приближающийся лесовоз. Квин схватил девушку за руку и развернул лицом к себе.
– Ты в порядке?
Девушка кивнула.
– Какого черта ты стоишь посреди дороги?
– Я вас не заметила.
– Не услышала моего грузовика?
Она не ответила.
– Черт, я чуть не задавил тебя!
Девушка была одета в ковбойские ботинки, мини-юбку, сверкающий блестками топ с лямкой через шею, едва не лопающийся на животе. Ей могло быть и восемнадцать – девятнадцать, и шестнадцать лет. У нее были светлые волосы и глаза. Кудри и вздернутый маленький носик делали ее похожей на ребенка.
– Ты местная? – поинтересовался Квин.
Девушка покачала головой, выдохнув на холоде облачко пара.
– Я бы тебя подвез, но…
Она сказала, что не стоит, отвернулась и направилась по шоссе к югу.
Квин запрыгнул в кабину грузовика и включил зажигание. «Форд» был старше его самого. Он выжал сцепление просто так, с досады, полагая, что никогда не выберется из этой ложбины. Но колеса завертелись, машина подалась на фут вперед, затем на пять футов и выползла на дорогу, последовав за девушкой. Квин медленно опустил боковое стекло и предложил ей сесть рядом.
Она остановилась. Постояла молча, демонстрируя полное пренебрежение к проселочным дорогам, ведущим неизвестно куда, затем забралась в кабину. Квин поддал газу на случай, если девушка изменит свое решение.
– Я еду в округ Тиббеха, – пояснил он. – В Иерихон.
Квин настроил радиоприемник на местную станцию. Ведущий радиопередачи излагал свое мнение по поводу падения нравов в Америке и приближения конца света.
– Сколько тебе лет? – спросил он.
– А тебе? – ответила она вопросом на вопрос.
– Двадцать девять.
– Ты выглядишь гораздо старше.
Они миновали примерно пятнадцать миль, не перемолвившись ни словом.
– Ты можешь высадить меня здесь, – сказала наконец девушка.
– Нет, не здесь.
– Я могу дальше пойти пешком.
– Ты откуда? – спросил Квин, не снижая скорости.
– Из Алабамы.
– Так и шла из Алабамы?
– Оттуда идти далеко, – сказала она, глядя прямо перед собой.
– Особенно в таких ботинках.
– А ты из Иерихона?
– Вырос там.
– Знаешь парня по имени Джоди?
– Давно не был дома, – пояснил Квин. – Как его фамилия?
Девушка не ответила. Она просто смотрела на освещенный фарами участок шоссе перед ними, не обращая внимания на обочины, где на открытых площадках торчали трейлеры и самодельные вывески предлагали свежие овощи, хотя сезон их сбора закончился несколько месяцев назад.