В номере на столе лежала папка с документами.
– Кто-то забыл? – спросил Михаил Иванович у сопровождавшей его комендантши.
– Это ваше! Алексей Исаевич просил сказать, чтобы вы ознакомились и вернули на вахту сразу после обеда.
– Алексей Исаевич, он владелец гостиницы?
– Он владелец города! – комендантша продолжала улыбаться. Голова у неё была идеально круглой, похожей на колобок. Пшеничные кудри и масляные губы дополняли аппетитную картинку.
– Мэр что ли? – продолжал удивляться Зверев.
– Да шо тама мэр? Дармоед! Алексей Исаевич у нас директор градообразующего предприятия! – румяные щёки комендантши наполнились гордостью.
– Понял, – Михаил Иванович присел на кровать. Комендантша раскланялась, пригласила гостя через полчаса к обеду. Ушла, оставив в двери ключ от номера. Зверев вынул его. Брелок в виде деревянного бочоночка, на дне которого выжжено вместо цифры «VIР». Михаил Иванович осмотрелся. Номер-то, почти президентский! Зеркало без единой трещины, и кровать скрипит как-то деликатно.
Михаил Иванович присел за стол, раскрыл оставленную для него папку. Внутри оказалась анкета о семи листах. С таким опросником впору в космонавты наниматься! Он принялся заполнять анкету. Некоторые вопросы предусматривали варианты ответов, на другие приходилось писать собственноручно. На иные вопросы Зверев ответить не мог. Например, «в каком возрасте появились «зубы мудрости?» Или «с какой ноги вы встаёте чаще?»
Из интереса Михаил Иванович заполнил анкету до конца. Посмотрел на мелкий шрифт внизу последнего листа. Там сообщалось, что анкета разработана Ленинградским филиалом РАМН, в отделении психиатрии. Что же это, подготовка очередного пациента? Выяснили размеры одежды и обуви, узнали о любимых предметах гигиены, влезли в подсознание и проверили память, вдобавок ко всему вывернули трусы наизнанку! И это только для того, чтобы залить масло в трансформатор. Зверев решил узнать правду сегодня же.
Возвращая анкету комендантше, Зверев подал папку, но не спешил выпускать её из рук. Михаил Иванович смотрел в глаза женщины с табличкой на пухлой груди «ОКСАНА».
– Что-то забыли дописать?
В глазах Оксаны ничего, кроме участливой тупости. Похоже, она понятия не имеет о вопросах анкеты. Зверев растерянно улыбнулся. Отдал папку. Откровенничать с комендантшей не хотелось. Чего доброго, примут за перепуганного мышонка и откажут. В контракте, кстати, оговорено: « работодатель вправе расторгнуть договор в одностороннем порядке в случае профессиональной непригодности работника». Пригодность определяет анкета. Там много вопросов связано со страхом: от детского до животного и панического.
Безо всякого аппетита Михаил Иванович расправился с комплексным обедом из заграничных полуфабрикатов. Котлеты пахли мясом, но жевались как прессованная промокашка. В тарелке плавали кружочки жира, но к ложке они не прилипали. Аккуратненькие кусочки хлеба толщиной со стирательную резинку не возбуждали аппетита. К тому же, вкусом были похожи на резиновый ластик. На блюдце лежало нечто похожее на стельки для кедов: кусочки твёрдого сыра вплавленного в серое тесто. Михаил Иванович проверять вкуса пиццы не рискнул. Он пожалел, что в анкете проявил терпимость к пище из полуфабрикатов.
Времени было много, Михаил Иванович вышел из гостиницы. Решил прогуляться по городку. В России полным-полно населённых пунктов со званием города, где населения тысяч десять, а то и меньше. Зверев прошёлся по скучным магазинчикам с одинаковым набором товаров. Жвачки, «памперсы», «тампаксы», чай в пакетиках и вакуумные упаковки «готовых котлет» – меню гостиничной столовки.
Жизни вдали от такой цивилизации в течение трёх месяцев можно только радоваться. А если все продовольственные запасы составлены из таких продуктов? Интересно, хватит ли заработанных денег на лечение желудка? Зверев улыбнулся. Наверняка и на реабилитацию останется.
Михаил Иванович вышел из душного магазина. Дул резкий ветер с колючей снежной крупой. Праздношатающихся по улице было немного. На высокое деревянное крыльцо поднялась ватага пацанов. Один из них остановился у дверей местного «супермаркета». Он развернулся и побежал за мужиком, назвавшимся в тамбуре электрички Михаилом Ивановичем.
Парень подбежал к Звереву, потянул его за рукав дублёнки.
– Михаил Иванович!
– Здравствуй! – сказал Зверев. Появление едва знакомого паренька обрадовало его.
– Меня зовут Сергей, – парень в спортивном костюме машинально протянул руку. Тотчас, смутившись, опустил её и спрятал ладонь за спину.
– Будем знакомы! – Михаил Иванович протянул руку.
Пожатие Сергея было деликатным. Чувствовалось, не желает показать силу. Но и малой хватило, чтобы хрустнула ладонь Михаила Ивановича. Зверев никогда не занимался спортом. Физкультуру терпеть не мог с первого класса, предпочитая уличным играм занятия с конструктором и пластмассовыми солдатиками. Росту в нём было чуть больше полутора метров. Уши с торчащими из них пучками волос располагались много выше бровей. Казалось, они начинают расти с уровня глаз. Высокий лоб уходил куда-то за темя, потому что волосы остались только на висках. Глаза Михаила Ивановича не выцвели, как это бывает у всех кареглазых. Они оставались чёрными и живыми.
Молодой человек, назвавшийся Сергеем, был хорошо физически развитым. Его пружинящая походка выдавала кипучую натуру. Глядя на него, Михаил Иванович определил: такой человек может в момент мобилизоваться и действовать. Он лидер. Зверев предложил Сергею зайти в кафе, выпить чего-нибудь. Парень согласился. Некоторое время они шли молча. Михаил Иванович чувствовал, у Сергея есть важная информация.
– Зайдём? – Сергей кивнул на вывеску «Биг-Мак».
Зверева затошнило. Он посмотрел на противоположную сторону улицы. Заметил «рюмочную», от её вида стошнило ещё сильнее. Всё-таки поколение «Пепси» иногда мудрее, решил Михаил Иванович.
– Зайдём, – согласился Зверев, увидев через окно пустующие столики.
Они вошли в грязный коридор. Бабушка в синем халате потребовала сдать одежду. Михаил Иванович вынул из карманов дублёнки бумажник и портсигар. Сдал одежду, поблагодарил безучастную бабулю и двинулся вслед за молодым спутником. Сергея не заставили раздеваться. Спортивная куртка, по-видимому, не является верхней одеждой.
Они присели за крайний столик. Тотчас подбежала шустрая девчушка в бейсболке с длиннющим синим козырьком. Курчавые русые волосы были заправлены под ворот халата. Она подскочила как заправский футболист, обогнув на ходу коллегу увальня, собирающегося обслужить посетителей.
– Что будете? – спросила она вежливо, но без подобострастия.
– А что есть? – спросил Михаил Иванович. Прочтя имя официантки вязью вышитое на её мощной груди, Зверев добавил, – Наташа.
– Перед вами меню!
– А тебю? – решил сострить Сергей.
– У нас приличное заморское заведение! – без злобы сказала Наташа. Глаза её светились.
– А еда приличная? – спросил Михаил Иванович, поморщившись.
– На любителя!
– Пиво есть в детском кафе?
– Сейчас оно считается напитком безалкогольным! – Наташа моргнула обоими глазами, показав длинные натуральные ресницы.
– Мне гамбургер и большой бокал колы! – сказал Сергей, пробежав глазами по меню.
– А вам? – склонилась Наташа к пожилому посетителю в тёмно-зелёном пиджаке.
– Пива и, – Зверев покрутил пальцами, – пива, – закончил он заказ.
– Два пива?
– В одну кружку.
– У нас разовые стаканчики.
– Тогда большой стакан!
– Фисташки, кириешки?
– Лобстеры, – улыбнулся Михаил Иванович.
– Поняла, – сказала Наташа и умчалась.
– Интересно, что она поняла, – пробурчал Зверев.