— Свояк это был, сестрин муж, — начал свой рассказ Витек. — Сестра в соплях, сам ей десятку одалживал, аккурат столько не хватало до пятидесяти, а может, шестидесяти тонн, уже не помню, никакого для них напряга, только, как назло, тогда бабок по нулям. Полицию не трогать ни в коем разе, да и сами не хотели, за свои махинации тряслись. Заплатили, свояк вышел, как на праздник, клиент как раз по этому поводу был навеселе, рот у него не закрывался, а поскольку клиент постоянный, фамилия и телефон у меня имелись. И поди ж ты, нашел! Рушник его зовут, а запомнил я его как Махровое Полотенце, это из-за тети…
Я охнула И бывает же такое! Порой случается с человеком всякая ерунда, нарочно не придумаешь. Однажды, когда я орала на него по телефону, чтобы бросил к чертовой матери эти махровые полотенца, не до стирки теперь, есть дела поважнее… Да ладно, что сейчас вспоминать!
Аня тут же ухватила мысль Витека:
— Как я поняла, вы его нашли? Сюда приедет?
— Я сказал, что к тете, тихо, по-семейному, ну, общественная взаимопомощь, сам не знаю, что наплел. На официальную встречу он бы в жизни не согласился, так что прикидывайтесь, кем хотите, только не ментами, никакой полиции.
— А тут и нет никого официального, — категорично заявила я.
Витек покосился на Аню — Аня чуть было не отреклась от своей профессии, покосился на Павла — Павел разразился сатанинским хохотом Малгося покрутила пальцем у виска.
— Нам что, всем под лестницу попрятаться?
— Лучше всего выставить пол-литра, — проявила я обычно мне не свойственное здравомыслие. — Найдется у меня в доме пол-литра?
Витек идею одобрил и огляделся. Никто понятия не имел, есть ли в моем доме самая обычная водка. Такие традиционные народные напитки у меня не в ходу. К счастью, я вспомнила, что в холодильнике с Рождества стоит початая бутылка «Финляндии», открытая под селедку, селедка была, да вышла, а финская водка осталась. Во время разгоревшейся дискуссии на тему пустить ее в дело или нет у калитки, хотя та была открыта, брякнул гонг. Я гостеприимно распахнула дверь, на пороге кланялся пан Рушник.
— Ах, это вы! — Гость расплылся в улыбке. — Мы же знакомы!
— Знакомы, знакомы, — поспешила я поддакнуть, даже не пытаясь вспомнить, откуда.
Наверняка какая-нибудь презентация. Новоприбывшего усадили за стол, а я, выкинув из головы алкогольные напитки, подсунула ему кофе и взяла инициативу в свои руки.
— Вот курьи жопки! — воскликнул явно расстроенный пан Рушник, услышав краткое изложение предыдущей истории в моем исполнении. — Так вы говорите, выходит, не тормознули их? И вроде как ничего не было слышно.
— Откуда же могло быть слышно, если все происходило, как и у вас, в кругу семьи! Никому ни слова, дело сделано, и все шито-крыто. Так ведь?
— Утки-шмутки! — совершенно не к месту воскликнул пан Рушник. — Кто же спорит?
— Скажу вам откровенно, — я понизила голос для пущей таинственности, — все бы ничего, но они же ставки поднимают, такую сумму загнули… Я не совсем в курсе, ясно только, что мои знакомые попали на бабки…
— Ах ты индюшкин потрох! — проникся сочувствием пан Рушник.
— Вот именно. Вдруг вы хоть какие-нибудь подробности вспомните, очень вас прошу. Может, вы догадались, сколько их?
— Да я, гуси-шмуси, сейчас уже мало что помню, — огорчился пан Рушник, ожесточенно мешая кофе ложечкой из сахарницы, а я начала гадать, закончился уже его список домашней птицы или продолжение следует. — Ясное дело, все тогда мозговали, чтобы, главное, снова не присосались.