С трудом вырвавшись из цепких объятий Влада, Вовчик приготовился поздороваться с Димкой, вошедшим следом. Он по привычке отвёл правую руку далеко в сторону, собираясь схлестнуться в крепком рукопожатии, однако в самый последний момент пронёс пятерню ниже. Ладони разошлись, так и не встретившись. Димка, забывший об этой уловке, в отместку также заключил друга в объятия, чтобы не выделывался.
– Ну, всё, всё, – откуда-то с Димкиной груди глухо доносились мольбы Вовчика.
Он вырвался, наконец, и, радостно ероша волосы, провозгласил:
– Все на кухню!
– Ещё два алкоголика, – недовольно сказала Александра Михайловна, когда ватага ворвалась в крохотное шестиметровое помещение.
– Привет, пап, – Димка быстро оценил обстановку, слова его прозвучали тихо.
– Здравствуйте, – задорно приветствовал всех Влад и, помогая себе руками, которые замелькали перед лицом хозяйки, начал ей «наглядно» втолковывать:
– Мы вот тут шли, шли. Дай, думаем, зайдём.
– А тут мы. Вдруг. Да? – развёл руки Вовчик, подыгрывая Владу. – Зашли?
– А то!
– Ну, а кто же без гостинцев заходит? – спросила вдруг Вовкина мама, поджав губы. В глазах её появилась лукавинка, которая с генами перешла к сыну.
– А у нас с собой, – не растерялся Димка и достал из пакета бутылку. Степаныч довольно хлопнул сына по плечу.
– Ладно, ладно, – Дима стал доставать колбасу, тушёнку, хлеб… – Тебе ещё домой.
– А что это вы меня всё домом пугаете?
Обстановка разрядилась. Хозяйка присела со всеми и даже пропустила пару рюмочек.
Пришла пора вопросов и ответов.
– Вы куда вчера запропастились? – глядя на Вовку, спросил Димка. – Плёл по телефону какую-то ерунду про сольный концерт, про полицию, что задержала вас за исполнение песен.
Вовчик переглянулся со Степанычем:
– Кстати, насчёт полиции. Кепку жалко, потерял. Полицейский, грубиян, всё в спину толкал.
Влад подмигнул Димке.
– Так вы весело проводили время в отделении полиции? Верю!
Он засмеялся, приблизив к Вовчику лицо на расстояние, когда уже надо косить глазами, чтобы чужие нос и губы попали в фокус.
– Верю! – поддержал друга Димка. – Барон непринуждённо пел перед личным составом, а отец сопровождал сольное выступление танцем. Чувствуешь, Влад? Начинается!
Вовчик не выдержал:
– Видели бы вы, как он отплясывал вчера! Нам, молодым, фору даст.
– Верю! – упорствовал Димыч. – Одна загвоздка: ни разу в жизни не видел танцующего отца. Многое отдал бы, чтобы посмотреть! А тебе вообще медведь на ухо наступил. Гитара есть, а ни одной песни от тебя никто никогда не слышал.
– Я слышал! – Димкин отец нахмурил брови. – Вовчику рукоплескали сотни людей. И вообще, объяснит мне кто-нибудь, почему вы его зовёте бароном?
– Сотни людей, Влад, слышишь? – Дима хохотнул. – Не верю!
– Да что вы заладили: верю – не верю? Как Немирович с Данченко. Я врал хоть раз?
Этими словами Вовчик вызвал взрыв хохота друзей. Влад, вытирая слезу, потянулся к бутылке.
– Ну… – рюмки были подняты, все уставились на готового что-то сказать Влада. – Как-то тяпнули два раза, лишь бы выпить. Давайте за встречу. Когда-то барон ещё приедет?
– А чё он барон-то? – тихо спросил Степаныч, но, не получив ответа, последовал примеру присутствующих. Они пили и закусывали.
Ненадолго установилась тишина. Вовчик со Степанычем суетились, выискивая по карманам папиросы, Димка улыбался, глядя на них. Вовкина мама сжимала у груди двумя руками ложку. На стол она выложила нож и вилку, да одну глубокую тарелку с надписью по каёмке «Общепит», считая, что этого достаточно.
– Так где вы вчера были-то? – Влад хотел всё же знать, почему встреча не состоялась.
– А-а… – Вовка отмахнулся, пуская в сторону форточки дым. – Вы всё равно не верите.
Степаныч тоже курил, с удовлетворением отмечая положительные сдвиги в своём состоянии.
– Так всё и не пьёшь? – спросил Влад, посерьёзнев.
– Да, десять лет уже. Да больше! Вечерок с вами раз в год не в счёт. Да… Со Степанычем вчера вот ещё…
– Работа такая, понятно. Вокруг спортсмены, пить нельзя.
– Да я и раньше, на предыдущей работе, не пил. И купить было негде, и контракт запрещал. Да и не хотелось. Зачем?
– Где это ты не мог купить спиртное? – Влад заинтересовался. – А что за контракт?
– Стоп! – перебил вдруг его Димка, вскочив. – Я скоро вернусь. Без меня не рассказывай, я тоже хочу послушать. Вставай, идём домой.
Последние слова были обращены к отцу. Тот сопротивлялся, ему только захорошело, но Димка настоял на своём. Влад вызвался прогуляться с ними.
Через полчаса, сдав Степаныча в надёжные руки, друзья вернулись.
Они снова сидели на кухне, ожидая продолжения.
– Ну, и где это у нас в стране невозможно купить водку? – напомнил Влад тему.
Вовчик прищурился.
– Вот представьте. Остров. Вокруг вода, берегов не видно. Огро-омное озеро.
– И контракт? Что пить нельзя? Если негде купить, зачем контракт? Проверка на вшивость?
Вовка вздохнул.
– Контракт на выполнение определённых работ в области военных разработок. Точнее, близких к военным. Всё строго. Вино один раз пил, было такое. Волшебное вино. Но это с разрешения начальства и даже, можно сказать, в ходе исследований.
Влад с Димкой возмущённо загалдели, отпуская ехидные реплики в адрес друга. Тот, ожидая тишины, тем временем закурил.
– Ну? Всё сказали? – произнёс он невозмутимо. – Так вот…
Облако дыма понеслось на мужчин. Димке пришлось открыть окно.
– Такой пункт был включен в договор с неким неформальным отделом в составе Министерства обороны, занимающимся… впрочем, там было много других условий, в этом договоре. Но что можно, я расскажу. Всё же события происходили весьма занятные и неординарные.
Иногда, приезжая, как сейчас, в отпуск, он удивлял друзей, рассказывая о странных и невероятных вещах, приводивших их в замешательство. То ли этот чудак нуждался в сочинении подобных историй, то ли… как бы это выразиться… немного с головой у него что-то. Ещё хорошо, это «что-то» безобидно для окружающих. Как заметил однажды Дима, «крышка у него поехала». Может, выпьет немного, и начинает брехать. Однако Вовкины монологи ни разу не разочаровали, настолько они были интересны.
Сейчас друзья притихли, удобно устроившись на стульях и смиренно ожидая момента, когда из уст Вовчика польётся небыль, нафаршированная эпизодами, должными уверить всех в правдивости рассказанного.
– Меня доставили вертолётом на остров посреди озера. Остров как остров. Понятное дело, никто из посторонних туда попасть бы не смог. Впрочем, даже опытный глаз не нашёл бы и намёка на то, что остров охраняется. Секретный объект, сверхсекретный проект, лучшие специалисты. Несколько коттеджей, сосны, пляж с лежаками, пирсы, выныривающие из прибрежных камышей. Санаторий, да и только.
Кстати, до сих пор не знаю, что это за озеро и где оно находится. Да и в России ли вообще.
Куратор проекта, полковник, повёл меня к мужчине в шортах, махнувшему нам рукой с террасы одного из коттеджей. Сам куратор шёл передо мной по грунтовой дорожке, снимая на ходу майку. Хорош, подумал я тогда: видно, с любовью строит своё тело, не забывая ни про косые мышцы, ни про широкие плечи, ни про крепкие ноги.
Он быстро взбежал по каменным ступеням, заставляя меня поторопиться.
«Здравия желаю», – но вместо рукопожатия просто стиснул в объятиях встречающего.
Затем он обратился ко мне:
«Прошу любить и жаловать: Владимир Иванович. Психолог».
Фамилию я по понятным причинам забыл. А чего вы в усы улыбаетесь? Думаете, мне психиатр требовался?
Влад тихо ржал, тряся опущенной головой.
– Давай по существу! – выдавил Димка, с трудом справляясь с уголками губ, которые вели себя неконтролируемо. Хозяин умудрялся ненадолго придать им обычное положение, но они предательски дрожали при этом, а потом стремились к мочкам ушей, что заставляло Диму закрывать рот кулаком и покашливать.
– Владимир Иванович, – повторил Вовчик, задумавшись. Дым опять заполнил небольшое пространство кухни, и Димка открыл вторую створку окна, чуть не сбив при этом рассказчика с табурета. До кульминации было ещё далеко, помирать же от никотина не хотелось.