Говорили, что в то подземелье Тамерлан велел снести также свои сокровища и знаменитую библиотеку, которую он привез после военного похода в Малую Азию. Затем вход был замурован.
Шли годы, десятилетия, века. План подземелья исчез, и вмени с ним позабылась — казалось бы, навсегда — прекрасная и зловещая легенда о браслете в виде свившегося спиралью дракона с черными глазами. Окаменевшими слезами древнего властителя.
Из телефонного разговора между Арбеном Густери и человеком по прозвищу Эмир, состоявшегося спустя несколько дней после автокатастрофы на эстакаде:
«Эмир. Я говорил, что работу с Ламбером надо было поручать мне и моим людям. Русские сработали слишком топорно. Этот Голованов никогда мне не нравился, у него замашки базарного вышибалы.
Густери. Вот только не надо клеветать на умерших. Даже если все, что ты сказал, правда — какой смысл лишний раз ее перетряхивать, как белье, траченное молью? А? Лучше поговорим о живых.
Эмир. Пока еще живых. Я так полагаю, что этого Ламбера нужно достать любой ценой. Не могу себе простить, что тогда, после падения его машины с эстакады, счел его мертвым. Если бы я только знал, что он жив...
Густери. Вот видишь. Все мы делаем ошибки. Никто не безгрешен. Так что не надо возводить поклепы на Голованова. Нет, я его вовсе не защищаю. Эта скотина нас здорово подвела, упустила Ламбера, когда тот был у нас в руках. Честно говоря, я до сих пор не понимаю, как могло произойти, что Ламбер утаил от нас ценности. У меня с ним четкий договор, и вообще — он мне стольким обязан, что... Эмир. Не надо, Арбен. Эти европейцы способны вспомнить добро только тогда, когда подпалишь их холеную жопу. Не иначе. А стоит им снова попасть в шоколад, в привычные условия, они тотчас же все забывают. Потому я тебе всегда и говорил: опираться надо на своих, на восточных людей. Мы-то, в отличие от русских и от европейцев, хорошо помним, кто кому и чем обязан.
Густери. Ладно. Не будем тратить время на все эти рассуждения, которые можно вести бесконечно. Мне нужно, чтобы ты решил вопрос. Мне срочно нужен Ламбер, понимаешь ты?
Эмир. Конечно. Я даже взял на себя ответственность действовать на собственное усмотрение. Когда Ламбер и его любовница выходили из ресторана «Монпарнас» и его встретили люди Головы, мои собственные люди уже вели и Ламбера, и Голову. Жаль, что все произошло так быстро и мы не успели вмешаться должным образом. А потом, когда началась погоня... и...
Густери. Погоди! Ты там был? Тьфу ты! Значит, это твои люди сорвали тормоза на машине Ламбера? Ведь у его «пежо» какая-то тварь сорвала тормоза, и это в тот самый момент, когда он был нужен мне ЖИВЫМ!
Эмир. Какие тормоза? Нет, конечно, я слышал, что у машины Ламбера были сорваны тормоза, что он не смог затормозить, в чем и кроется причина катастрофы. Но, босс, какой смысл мне и моим людям подстраивать гибель того, кто единственный знает, где золото!
Густери. И каково же твое объяснение? Ведь ты был там... рядом, так? Ведь это ты... ты сказал минуту назад, что... дескать, «не могу себе простить, что тогда, после падения его машины с эстакады, счел его мертвым»! Значит, ты видел Ламбера после того, как он...
Эмир. Ты что-то долго соображаешь, Арбен. Опять принялся за старое, что ли? Наркотой травишься?
Густери. Ты не отвлекайся, не отвлекайся! Никакой наркоты!.. Никакого кокаина, по крайней мере... Ты лучше по порядку расскажи, что ты видел. Это очень важно для всех нас, понимаешь? Этот Ламбер сорвал всю работу; сволочь!
Эмир. Да особенно рассказывать нечего. Я видел, как джип с людьми Голованова начал преследовать «пежо» с Ламбером и его любовницей, с которой они бухали в ресторане. Потом Ламбер, кажется, начал стрелять, попал в водилу Головы, ну и остальное тебе известно из газет и сводок новостей.
Густери. Я не читаю газет. Дальше.
Эмир.