Таковы были очертания обширного озера, к которому направил мысль древней Индии метод Санкхьи, чисто интеллектуального рассуждения об определенных началах. При этом отнюдь не было недостатка в рукавах-ответвлениях и искусственных каналах. Одни, сведя это множество свидетелей к единственному Свидетелю, пришли к дуалистической концепции Бога и Природы, Пуруши и Пракрити, Духа и Материи, Эго и Не-Эго. Другие же, более радикальные, увидели в Пракрити творение, тень или аспект Пуруши, и таким образом остался лишь Бог, духовное или идеальное начало, устраняющее через включение в себя материальное начало или реальность. Попытки решения предпринимались и с другой стороны: некоторые убирали сознательные «эго», считая их не более чем видимостью; не мало, как представляется, было и таких, кто считал, что каждое «эго» – лишь последовательность импульсов сознания, а устойчивое ощущение себя как личности – это только иллюзия, возникающая из-за непрерывности этой последовательности импульсов. Если импульсы сознания вызываются в мозгу изменениями, которые происходят в Пракрити в ходе многообразного эволюционного движения, то не оказывается ли сознание одним из множества состояний самой Пракрити, которая остается как единственная реальность, при том что духовное или идеальное начало устраняется за счет включения в материальное или реальное? Однако если мы, как это делали многие, отрицаем, что Пракрити есть конечная реальность, независимая от восприятия ее Пурушами, и тем не менее пользуемся теорией о ложности понятия личности, образованной из последовательности волн ощущений, то мы тем самым встаем на неприемлемую и софистическую позицию древних индийских нигилистов, разум которых совершил своего рода самоубийство, погрузившись в Пустоту, которую он рассматривал как конечную цель и спасение, более того – как саму субстанцию и реальность всякого существования. Было и третье направление мысли, ведущее к преддверию Веданты, ибо вполне вероятным выглядело и предположение, что как Пуруша, так и Пракрити могут быть вполне реальными и не столь уж различными аспектами или сторонами друг друга, а следовательно, некоего Единства, которое выше обоих. Однако эти предположения, правдоподобные или страдающие изъянами, логические или софистические, по-прежнему оставались всего лишь предположениями; они не основывались на установленных наблюдением фактах или на достоверном опыте. Как представляется, была достигнута уверенность относительно двух положений: внимательный анализ феноменального существования свидетельствовал о Пракрити; она – основа мира явлений, который при отсутствии субстрата изначальной материи оказывается необъяснимым, а без фундаментального единства и неразрушимости этого субстрата не может быть таким, каким, согласно наблюдениям, он является, а именно – подчиненным жестким законам и явно неизменным суммарно и субстанционально. С другой стороны, о Пурушах свидетельствовало никогда не исчезающее чувство индивидуальности и восприятия себя как личности – как в течение жизни, так и после смерти[3] , а также необходимость воспринимающего начала, побуждающего к деятельности Пракрити; они – те воспринимающие и созерцающие «эго», в поле сознания которых Пракрити, побуждаемая к творческой активности их присутствием, исполняет свою продолжительную драму феноменальной эволюции.
Между тем провидцы древней Индии в своих опытах и усилиях по формированию духа и достижению победы над телом совершенствовали открытие, значение которого для будущего человеческого знания столь велико, что по сравнению с ним меркнут озарения Ньютона и Галилея; даже открытие наукой индуктивного и экспериментального метода не столь грандиозно, ибо они открыли – вплоть до самых высших его операций – метод йоги и с помощью этого метода поднялись к трем вершинам реализации. Сначала они осознали как факт существование за беспрерывным движением и крайним разнообразием вещей того высочайшего Единства и неизменного Постоянства, которое ранее постулировалось лишь как необходимая теория и неизбежное обобщение. Они узнали, что То есть единственная реальность, а все феномены – лишь ее внешние проявления и видимость, что То есть истинное «Я» всех вещей, феномены же – просто его одеяния и уборы. Они обнаружили, что То абсолютно и трансцендентно, а будучи абсолютным и трансцендентным, соответственно, является вечным, неизменным, неубывающим и неделимым. И, заново просмотрев весь путь прежнего умозрительного познания, они увидели, что и чисто интеллектуальные рассуждения привели бы их к той же самой цели. Ибо то, что существует во Времени, должно рождаться и исчезать; но Единство и Постоянство вещей вечно, а значит, превосходит Время. То, что существует в Пространстве, должно увеличиваться и уменьшаться, иметь части и взаимосвязи, но Единство и Постоянство вещей не убывает и не прибывает, независимо от смены своих частей, на него не действует изменение их взаимосвязей, и, следовательно, оно превосходит Пространство; поскольку же оно превосходит Пространство, то в действительности не может иметь частей, так как Пространство – это условие материальной делимости; таким образом, делимость, как и смерть, должна быть видимостью, а не реальностью. Наконец, то, что подчинено Причинности, неизбежно подвержено Изменению; но Единство и Постоянство вещей неизменно, оно такое же, как было мириады лет назад и как будет мириады лет спустя, а следовательно, оно превосходит Причинность.
Такова была первая реализация через йогу, nityo’nityānām, – реализация Единого Вечного во многом преходящем.
Тогда же они осознали еще одну истину – истину удивительную: они обнаружили, что трансцендентное абсолютное «Я» мира – это также «Я» живых существ и в том числе человека – высшего из существ, живущих на материальном плане на земле. Пуруша, или сознательное Эго человека, которое озадачивало и ошеломляло сторонников Санкхьи, оказалось в его наивысшем бытии в точности тем же самым, что и Пракрити, кажущийся несознательным источник мира; оказалось, что отсутствие у Пракрити сознания, как и многое другое, является видимостью, а не реальностью, ибо для глаз йогина самоочевидно светоносное действие сознательного Разума по ту сторону неодушевленной формы.
Такова была вторая реализация через йогу, cetanaścetanānām, – реализация Единого Сознания во многих Сознаниях.
Наконец, в основании этих двух реализаций была и третья, самая важная из них для нашего человеческого рода, а именно, реализация того, что Трансцендентное «Я» человеческого индивида обладает той же полнотой, что и Трансцендентное «Я» Вселенной, ибо они тождественны и представляют собой одно и то же; ведь Трансцендентное неделимо, и ощущение отдельной индивидуальности – лишь одна из фундаментальных видимостей, на которых извечно зиждется проявление феноменального существования. И таким путем становится возможным постижение Абсолюта, который иначе был бы непостижим, а человек, целиком познавший свое «Я», познает и всю Вселенную. Эта колоссальной важности истина, как сокровище, сохранена для нас в двух знаменитых формулах Веданты: so’ham, Он есть Я, и aham brahma asmi, Я есть Брахман, Вечный.
Основываясь, как на мощных столпах, на этих четырех великих истинах – nityo’nityānām, cetanaścetanānām, so’ham, aham brahma asmi, возвышенная философия Упанишад коснулась своими вершинами далеких звездных сфер.