Тем не менее я присмотрелся к своему клиенту. Просто совпадение или этот тип не случайно сделал такую крупную ставку буквально через несколько секунд после отключения Интернета и телефонов?
Ничего такого, что могло бы говорить о его нечестных намерениях. Обычный посетитель скачек в белой рубашке с расстегнутым воротничком и рыжих хлопковых брюках. Я не узнавал в нем парня от «китов», но обязательно узнаю снова, если еще раз увижу.
Я взглянул на табло и принял у него пачку пятидесятифунтовых банкнот, которые он протянул мне. Лошадка под номером шесть, Спасательный Круг, шла как четыре к одному.
— Две «мартышки» по четыре к одному на номер шесть, — бросил я через плечо. — Ты понял, Лука?
Настала пауза, Лука сверялся со своим электронным другом.
— Но у нас эта лошадка идет как семь к двум, — тихо произнес он.
— Семь к двум, — сказал я мужчине в белой рубашке.
— Ладно, — кивнул он, похоже, ничего не имея против.
— Тысячу на лошадь под номером шесть при соотношении семь к двум, — сказал я.
Пальцы Луки забегали по клавиатуре, из принтера выскочил билет. Я передал его мужчине, тот взял его и направился к Ларри Портеру, где, судя по всему, сделал еще одну ставку.
— Кусок на шестерку при четырех к одному! — крикнул Лука. Он обращался к другому букмекеру, Норманну Джойнеру, чей стол располагался позади нас, пытаясь сделать ставку по более выгодной расценке, чем мы только что предложили мужчине в белой рубашке. Но Норманн не купился.
— Сто к тридцати! — крикнул он в ответ. Расценки на лошадь под номером шесть быстро пошли вниз.
— Ладно, — ответил Лука. — Беру!
Никаких денег, никаких билетиков из принтера. Норманн Джойнер обычно работал на скачках в Мидленде, где мы в основном и делали бизнес, и хотя назвать нас друзьями было никак нельзя, все знали — слово букмекера дорогого стоит.
— Интернет еще не включился? — бросил я через плечо.
— Нет, — ответил Лука.
Меж тем на ипподроме началась паника. Кругом бегали и суетились техники из компании, обеспечивающей связь с Интернетом, но, похоже, не знали, как исправить положение. Хмурое выражение на лицах представителей компаний тоже не предвещало ничего хорошего.
— Пятьдесят на Брента Круда, — послышался голос.
Я посмотрел на клиента.
— Привет, Эй-Джей, — сказал я, глядя на прикольный жилет в сине-желтую полоску. — Простите, что вы сказали?
— Полтинник на Брента Круда, — повторил Эй-Джей.
— Пятьдесят фунтов на номер один, — бросил я через плечо и покосился на табло: пятнадцать к восьми. В голосе моем звучало удивление.
Появился билет, я передал его клиенту.
— Пошли! — Комментатор возвестил о начале первого забега.
— Смотри-ка, работает, — сказал Лука. — Так совпадение это или нет?
— И телефоны тоже? — спросил я.
— Ага. — Он быстро жал на кнопки.
Нет, и ослу понятно, что не совпадение.
Спасательный Круг, лошадь под номером шесть, пришла третьей, ноздря в ноздрю с номером два, причем обе они отстали от победителя на десять корпусов. А победителем стал номер один, Брент Круд, фаворит, соотношение ставок на которого составляло пятнадцать к восьми, или приблизительно два к одному. Брент Круд был действительно классным скакуном, снимки его красовались в каждой газете и на телевизионных экранах, все дружно пели ему хвалу. Предполагалось, что расценки будут пятьдесят на пятьдесят, по самым скромным прикидкам.
— Да, кто-то маленько смухлевал со стартовыми расценками, — заметил Лука с широкой улыбкой на физиономии.