– А вам все больше мертвые попадаются? – съязвил Родик.
– Очень смешно, – с улыбкой заметила Вероника.
– К сожалению, то, что вы видите перед собой не совсем миллионер, а точнее совсем не миллионер. Заработать – еще не значит иметь. Иначе я бы уже был в Рио-де-Жанейро, а не покупал у вас туда тур.
– Правда? Так куда же вы дели целый миллион долларов?
– Я его отдал законному владельцу Луны. Ирония судьбы.
– Обидно, – согласилась Вероника. – Расстаться с такими деньгами… Я бы этого не пережила.
– Ничего страшного, – сказал Родик. – Все еще получится.
– У вас есть новые, как вы говорите, идеи?
– Пока нет. Но они появятся обязательно.
– А сейчас?
– А сейчас я в отпуске и хочу посетить Рио-де-Жанейро. Город своей мечты!
– Что ж, – сказала Вероника. – Вы пришли в нужное место. Какой класс отеля предпочитаете?
– Коньячный!
–???
– Пять звезд. Не меньше, – сказал Родик.
Вероника сделал пометку в анкете.
– У вас будет три отеля в Рио на выбор… – сказала она.
– Замечательно!
– Желаете лететь эконом-классом, бизнес-классом или первым классом?
– Как можно, Вероника!? – воскликнул Родик. – Лететь навстречу мечте эконом-классом по меньшей мере пошло, а по большей мере негуманно по отношению к миллионерам. Я ведь, как вы заметили, миллионер, хотя и не состоявшийся!
Глава вторая
Кто бы чего там не говорил, а самолет не роскошь, а средство передвижения. Преимущественно по воздуху, если не считать тех коротких мгновений, когда воздушная колесница на тонких, по сравнению с ее огромной тушей, можно сказать, рахитических ножках шасси катиться по взлетно-посадочной полосе…
Как поется в песне: «Нам разум дал стальные руки-крылья, а вместо сердца пламенный мотор!» И, стало быть, «все выше и выше стремим мы полет наших птиц».
Как театр начинается с вешалки, так самолет начинается со стеклянного, похожего на давно немытый аквариум, предбанника аэропорта, где подобно птичкам-стоматологам в пасти аллигатора тусуются говорливые, вальяжные таксисты – особая каста моторизированных извозчиков приписанных к зданию аэровокзала.
Их задача, убедить вновь прибывшего авиастранника в том, что дорога от аэропорта до города вполне сопоставима по расстоянию с марафонской дистанцией в сорок два километра, да и сама эта дистанция не из легких, так как пролегает по дну скалистых ущелий, негритянских гетто, под палящим солнцем африканской саванны, населенной тиграми, удавами, лицами кавказской национальности и злобными, кровожадными до денег сотрудниками государственной автомобильной инспекции. Каждое из этих препятствий, стало быть, должно оплачивается отдельно, а по возможности комплексно.
Играя на чувствах еще не успевшего отойти от воздушной болезни пассажира, измотанного поиском багажа, и удрученного зрелищем спрессованной в живописный блинчик коробки с бабушкиным фамильным сервизом, «портовые» таксисты заламывают такие цены, что смущенный и покрасневший от стыда Господь Бог тут же затягивает небо над аэропортом тучами и объявляет штормовое предупреждение голосом авиадиспетчера, который, почему-то всегда сообщает об этом тоном проповедующего миссионера.
– Дети мои… Рейс трам-пам-пам такой-то задерживается по метеоусловиям… Бог даст, и погода скоро станет летной…
Это если вы уже прилетели, благополучно миновав все воздушные ямы, грозовые фронты, перепады давления, мужественно вытерпев пролитый на брюки кофе, смирившись с заляпанной соусом рубашку и угрозой захвата самолета террористами.
А если вы только собираетесь подняться на борт белоснежного лайнера готового за несколько перекуров доставить вас хоть на северный полюс, хоть в город Червоноград к теще на пироги с семгой, то вам придется сначала понять, что такое зал ожидания большого аэропорта.
Здесь вам не железная дорога. Здесь все цивильно и чисто как в колонном зале дома союзов. Тут вы не встретите замечательных колоритных бабусек с кошелками наперевес. Здесь сплошь и рядом вас окружают джентльмены и леди, подчеркнуто-вежливые служащие аэропорта в синей униформ с распростертыми крылышками на лацканах, элитные, пластиковые чемоданы на колесиках, заляпанные наклейками с символикой городов мира.
О чемоданах стоит поговорить немного подробней.
Если разобраться досконально, то, что есть, собственно говоря, чемодан? Чемодан есть культурно оформленный ящик с ручкой и замочком для переноса разной утвари принадлежащей своему хозяину – пиджаки, тапочки, брюки и рубашки также органично смотрятся во внутренностях каждого чемодана, как мыло в мыльнице или зубная паста в тюбике.
Любой чемодан гордится своим содержимым. Это легко проверить, если внезапно открыть крышку. Он тут же выставит напоказ аккуратно уложенные вещи хозяина. Смотрите, какой я вместительный и сколько во мне помещается всякого разного!
Это вам не чахоточный бумажник, прячущий от посторонних глаз в своих многочисленных кармашках денежные купюры, визитки, записочки с телефончиками и гвоздик на удачу.
Но не набивайте ваш чемодан слишком сильно, иначе он от натуги, в самый неподходящий момент, высунет наружу язык вашего любимого галстука.
Каждый чемодан – это личность! Если быть точным, упрощенная копия личности своего владельца.
Вот, у багажной стойки стоит черный кожаный кофр средних размеров из формованной кожи отличного качества, безупречный как денди, с округлыми упитанными углами, без единой царапинки и следов дорожной пыли. Многочисленные наклейки на его лоснящихся боках свидетельствуют о том, что перемещается он вслед за хозяином маршрутами престижными – Париж, Вена, Ницца, Стокгольм, Берлин, Амстердам. Каждая наклейка – как золотая веха на пути из страны в страну, из города в город по местам издавна считающимися очагами цивилизации.
Вот огромный, видавший виды, потертый баул-трудяга, со стальными бляхами на углах, накрепко перехваченный алюминиевыми ребрами жесткости – вечный странник, рыцарь железных дорог, паладин авиаперелетов, настолько вместительный, что злые языки окрестили его «мечтой оккупанта». И наклейки на нем будут позаковыристей, с восточными иероглифами и арабской вязью: Каир, Гонконг, Пекин, Бомбей, Токио…
Вот бесформенный, мягкий похожий на чехол от стиральной машины рюкзачище, обшарпанный и штопаный перештопанный. С ним и без наклеек все ясно: Москва, Петербург, Новосибирск, Петрозаводск, Нальчик…
И кофр, и баул и рюкзак можно отнести к особой касте отряда «чемоданоподобных» ибо путешествуют они отдельно от своего владельца в багажных отсеках и на тележках носильщиков.
Особняком стоит «ручная кладь»: Кейсы, Портфели, Корзины, Сумки и, не побоюсь этого слова, Ридикюли. Вот кто не отходит от своего хозяина или хозяйки ни на шаг! Это телохранители путешественника! Всегда рядом и всегда под рукой. В багаж их не сдают и всегда кладут в самое укромное место. Потому, что ручная кладь содержит в себе самое ценное: документы, туалетные принадлежности, смену белья, записную книжку, дорожный детективчик, запасные памперсы, пудреницы, помады, зеркальца, бутерброды, термоса и бутылку водки или там, коньяка, кто что с большей любовью употребляет.
В общем, стоите вы посреди зала ожидания в окружении братьев ваших меньших и впереди у вас длинная дорога.
И что вы себе дальше думаете? Вот так вот просто – «сел – поехал»? Как же! Размечтались!
Самолет самое сложное транспортное средство в смысле погрузки-разгрузки, я уже не говорю о том, что самолет самое сложное транспортное средство в смысле техники.
Каждый мало-мальски технически образованный обыватель понимает, по какому принципу движется, например, велосипед – цепная передача и все такое.