– Мы пришли к старухе-красноглазке! – громко, четко и как-то подозрительно бесстрашно отчеканила Будур.
– Знаю, – нам ответил грубый голос. – К огню!
Мы подошли к огню. Мое сердце стучало так, что, казалось, его можно было услышать за километр.
– Садитесь.
Мы присели на корточки. К нам повернулась старуха с морщинистым лицом
и красными, как кровь, глазами.
– Чего не живется вам, девки, спокойно? – зло спросила она.
– Мы пришли за желанием, – уверенно произнесла Будур. Казалось, самообладание вернулось к ней.
– А то! Много вас таких шастало. Ты первая, – мотнула старуха своей волосатой грязной головой в сторону Будур. – Дай мне левую руку.
Будур протянула старухе руку. Та схватила ее своей костлявой гнилой культяпкой, достала что-то из мешка, лежащего рядом с ней, и кинула в костер. Пламя вспыхнуло и загорелось багровым цветом.
– Вот дура ты, девка. На верную смерть за другого идти? Дура! Попробуй выйти отсюда, тогда сбудется твое желание! – старуха залилась злым смехом. – На вот, – она протянула Будур какой-то порошок из того же мешка, – съешь.
Будур, преодолевая рвотный рефлекс, съела порошок прямо из гнилых рук старухи.
– Теперь ты, – старуха кивнула в мою сторону.
Я протянула старухе левую руку. Она продела со мной все то же, что и с Будур.
– Глупые девки. И эта туда же, – старуха уставилась на меня своими злыми кровавыми глазами, ухмыльнулась. Я увидела у нее во рту острые гнилые клыки. – Загадали желания? Ну все. А теперь попробуйте уйти! – старуха вновь залилась своим ужасающим смехом.
Я отдернула руку. Меня трясло от страха. Будур встала на ноги и подняла меня. Мы попятились к выходу. Вновь узкий сырой проход. Теперь впереди шла я, а Будур следовала за мной.
– Только не отвязывай веревку, – повторяла Будур.
Мы шли и шли, а тоннель все не кончался. Казалось, мы застряли здесь навсегда. Паника накатывала все сильнее. У меня кончались силы. Не хватало воздуха. Стало трудно дышать. Кружилась голова. А тоннель все не кончался. Я не чувствовала ног, казалось, мы топчемся на одном месте. Вдруг я услышала зловещий смех позади себя. Это был смех красноглазой старухи. Я обернулась и в шаге от себя вместо Будур увидела старуху, которая все сильнее заливалась хохотом. Я бросилась бежать. Я задыхалась, из моих легких вылетал тяжелый хриплый свист, все внутри болело, но я бежала. Наконец я выбежала из подземелья и вновь оказалась на поляне с гнилыми трупами. Тлеющие тела издавали стон, от которого у меня внутри все содрогалось. Я хотела орать от страха, но из моего открытого рта не вылетело ни звука. Я бежала и бежала. Смех за мной все не стихал. Я обернулась, старуха не отставала. Я хотела крикнуть, но не могла. Наконец из последних сил я крикнула:
– Будур! Будур!
Никто не ответил.
Я бежала, спотыкаясь о гниющие тела. Я оборачивалась снова и снова, но Будур не было, только старуха преследовала меня по пятам. Я больше не могла бежать, силы окончательно покинули меня. Чья-то гнилая конечность вцепилась мне в ногу, я упала. Я ползла по стонущим мертвецам, а старуха ползла за мной. Вдруг я поняла, что старуха не отстает, потому что привязана ко мне веревкой, и если ее развязать, то я смогу избавиться от старухи. Я принялась было отвязывать веревку, но сил у меня не было, а узлы не поддавались. Я вновь обернулась. Вдруг голова старухи отделилась от тела и подлетела ко мне. Я стала отмахиваться руками, но это лишь раззадорило злую, горящую кровавыми глазами голову. Она все смеялась, показывая острые гнилые клыки. Вот она подлетела ко мне совсем близко и вцепилась мне в шею. Я изо всех сил пыталась отодрать ее от себя, но все попытки были тщетны. Я без сил упала на чей-то труп. Внезапно звуки исчезли. Я провалилась в черную дыру.
Не знаю, сколько я так пролежала. Вдруг я пришла в себя. Мне показалось, что кто-то приподнял меня. Кто-то звал меня по имени. Я с трудом приоткрыла глаза. Все, что смогла разглядеть – мужской силуэт.
– Это я, Олег. Я пришел за тобой, – я не различала уже, где реальность, а где бред, все смешалось для меня. Я покорно ожидала смерти. Черная дыра забытья вновь поглотила меня.
Не знаю, сколько я была без сознания. Я вновь очнулась. Снова почувствовала свое тело. Тяжесть в руках и ногах. Хотела пошевелиться, ничего не вышло. Чуть дрогнула рука. Что со мной было? Открываю глаза. Ясно одно – я еще жива и нахожусь внутри какого-то навеса из веток. Где я? Где Будур? Повернув голову в сторону, я увидела Лену.
Это точно Лена? Не старуха?
Лена сидит рядом и выжидающе смотрит на меня.
– Ты как? – голосом заботливым, словно у мамы, спрашивает она меня.
– Нормально, – чуть слышно шепчу я.
– Мы боялись, ты не очнешься.
– Где Будур?
Лена отстраняется. Я вижу напротив себя Будур. Она лежит почти бездыханная, с мертвецки белой кожей. Меня охватывает дрожь и паника. Она умерла?
Лена читает страх в моих глазах.
– Живая, но дела у нее плохи, – Лена пытается улыбнуться. – Вот только выздоровеете, я вам устрою сладкую жизнь, – пытается приободрить она меня и себя.
Я замечаю в руках Лены какую-то книгу.
– Что это?
– А, – Лена смотрит на книгу, – стихи.
– Чьи?
– Автор Неизвестный.
– Неизвестный? – знакомое имя. Вспоминаю. У Будур на столе лежала книга со стихами Неизвестного.– Я знаю его.
– Знаешь?
– Да. Его Будур читает.
– Да. Она любит этого автора.
– Почему Неизвестный?
– А? – Лена загадочно улыбается. – На самом деле под этим именем скрывается очень известный человек.
– Кто?
– Секрет.
– Но мне, как еле выжившей, можно сделать скидку.
– Только если никому не скажешь.
– Никому.
– Это Великий князь.
– Великий князь?! – эта новость практически заставила меня окончательно прийти в себя. – Я же читала стихотворение. Это не может быть Великий князь.
– Почему?
– Ну, ну… – я хотела точнее выразить свою мысль. – Он такой надменный. Такой самовлюбленный. Разве может такой индюк писать такие стихи?
– Может. Видно, сильно его пробрало, – Лена рассмеялась.– На самом деле не такой уж он и индюк, хотя иногда прямо вылитый.
– А Будур знает, кто такой этот Неизвестный?
– Конечно. Только помни, что это секрет.
– Ладно.
Я успокоилась. На смену любопытству вновь пришли слабость и тревога. Глаза закрывались.
– Лен, почитай что-нибудь из книги,– я хотела отвлечься от вернувшегося и нарастающего страха.
Мне проще со смертью по-братски обняться,
В азартную с нею пуститься игру,
Чтоб вместе с ней громко шутить и смеяться,
Пусть жизнь моя будет стоять на кону.
Мне проще не спать, а смотреть на луну.
Мне маяться проще сто лет!
Чем просто сказать тебе, что люблю,
А вдруг ты ответишь мне нет?
***
Я проваливалась в свой сон-бред. Когда я вновь очнулась, самочувствие мое было значительно лучше. Я открыла глаза и увидела мужской затылок, склонившийся над Будур. Кажется, это был Великий князь.
Действительно, правитель стоял на коленях рядом с Будур и гладил ее по голове. Он тяжело дышал. Я не могла поверить в то, что видела. Я закрыла глаза, потом вновь открыла. Картина не изменилась. У меня вдруг предательски защекотало в ноздре, я рефлекторно шмыгнула носом. Князь резко обернулся и посмотрел на меня.
– Я рад, что ты очнулась, – с тоскою в голосе сказал он, тронул меня за руку и вышел. Я огляделась. Мы с Будур лежали внутри какого-то шалаша. Значит, нас каким-то чудом нашли и вытащили с той ужасной поляны. Нас спасли, несмотря на всю опасность. Значит, есть люди, которым я нужна. Какая же я счастливая.
Вдруг в шалаш вошел Олег. Увидев его, я была готова разреветься. Он наклонился ко мне.
– Любишь ты поспать, – прошептал он.
– Пить, – попросила я. В моем горле была пустыня. Олег поднес к моим губам флягу с водой. Я осторожно сделала глоток. Потом еще один.
– Ты как, Катюш?
– Почти хорошо. А как Будур?
– Пока плохо.
– Она умрет? – мне стало страшно за нее. Она стала для меня родной.
– Нет, – уверенно ответил Олег. Я знала, что он пытается успокоить меня, но мне так хотелось верить ему.