Ласточка на его плече тихонько засмеялась:
– Дитя земли, не думаешь ли ты, что мы в мире грез?
Он ничего не ответил, и она продолжала:
– Это не сон. Ты первый сын человека, попавший на Меркурий, где нам предстоит долгое путешествие по морям и по суше, я покажу тебе леса и долины, древние горы, страны и дворцы, а также деяния тех, кто обитает в них. Но здесь, на Меркурии, ты не сможешь ничего пощупать, и не сможешь показаться местным обитателям, и они не услышат тебя, даже если станешь кричать до хрипоты. Мы здесь невидимы и неосязаемы, это мы здесь сновидения.
Они дошли до мраморных ступеней, ведущих на террасу замка, прошли под древним порталом, украшенным странной резьбой, сквозь массивные створы ворот, густо утыканных серебряными заклепками, и оказались во внутреннем дворе.
– Нам с тобой двери не преграда, – объяснила птичка. – Идем в высокий тронный зал, там немного подождем. Утро уже тронуло поднебесье, скоро в замке зашевелится народ, ибо здесь, в Демонланде, просыпаются, как только настает день. И знай, землянин, что это и есть Демонланд, а замок принадлежит лорду Джассу, и сейчас наступает день его рождения, когда демоны собираются на большой праздник, поздравляют его и оказывают почести его братьям, Спитфайру и Голдри Блажко. Эти высокородные лорды, наследуя своих отцов, с незапамятных времен правят всеми демонами в Демонланде.
Птичка договорила, и первые горизонтальные лучи солнца, как копья, ударили в восточные окна, и утренняя свежесть задышала в высоком зале, прогоняя смутные синие тени уходящей ночи из углов и ниш, и поднимаясь к балкам сводчатых потолков. И уж верно, ни один земной властитель, ни великий Крез, ни Минос в критском дворце, ни фараоны, ни царица Семирамида, и никто из царей Вавилона и Ниневии не владел столь роскошным тронным залом, какой был у лордов Демонланда. Стены и колонны были из белоснежного мрамора, в прожилках которого сверкали мелкие дорогие камни: рубины, кораллы, гранаты и розовые топазы. Семь колонн с каждой стороны поддерживали купол крыши. Опоры и перекладины под куполом были из золота с узорами, сам купол – из перламутра. У восточной стены за колоннами шла галерея, и было семь больших окон, а в западной галерее на стене висели семь больших картин. В конце зала на возвышении стояли три трона, с подлокотниками в форме золотых гиппогрифов, а спинка каждого представляла собой один огромный драгоценный камень. У левого трона это был черный опал, сверкающий серо-синим огнем, у среднего – опал огненный, как горящий уголь, а у правого – александрит, ночью пурпурный, как вино, а днем сине-зеленый, как море. За тронами стояли полукругом еще десять колонн, поддерживающих золотой полог. По бокам зала во всю его длину тянулись скамьи из кедра, инкрустированного кораллом и слоновой костью, а перед скамьями – столы. Пол зала был выложен мозаичными плитами из мрамора и зеленого турмалина, и на каждом квадрате турмалина красовались резные изображения рыб, дельфинов, угрей, зубаток, осетров, тунцов, осьминогов и прочих необыкновенных морских тварей. За тронами висели гобелены, затканные цветами, змеиными головами, драконами и прочими дивными рисунками. На подставках под окнами красовались изваяния животных, птиц и ползучих гадов.
Но самым удивительным было то, что капители всех колонн представляли собой совершенно живые фигуры волшебных созданий, чудищ и великанов, вырезанные вручную давними скульпторами из цельных драгоценных камней. Среди них была гарпия из охристого янтаря с разинутым в крике ртом, только вопля слышно не было; летящий дракон из винно-желтого топаза; рубиновый василиск; циклоп из звездного сапфира цвета луны, в чьем единственном глазу дрожал луч звезды; саламандры, русалки, химеры, лесные дикари, левиафаны – все из драгоценных камней чистейшей воды размером втрое больше крупного человека. Трудно было глаз оторвать от темных бархатистых сапфиров, светящихся хризолитов, бериллов, аметистов и прозрачно-золотистых цирконов.
Свет исходил от семи крупных кристаллов, размером с тыкву, висевших по центру вдоль зала, и девяти светлых лунных камней, стоявших на серебряных подставках между колоннами на возвышении за троном. Днем эти камни впитывали солнечный свет, а в темные часы отдавали его розовым свечением и лунным блеском. Еще одно чудо – нижний край полога над троном, инкрустированный лазуритом, и в нем, как в подобии небесного купола, все двенадцать знаков Зодиака, где каждая звезда – настоящий алмаз, горящий собственным сиянием.
Замок стал наполняться народом. Сначала в тронном зале появилось два десятка слуг с метлами, щетками и войлоком, чтобы все подмести, натереть и отполировать. Стройные, гибкие, проворные, с чистой кожей и светлыми волосами, слегка прикрывавшими рожки, они быстро все сделали и удалились, и в зал начали сходиться гости. Поражало радостное смешение красок и блеск одежд в движении: всюду бархат, меха, шитье, необыкновенные ткани, тончайший флер, кружева, воланы, массивные золотые цепи и ожерелья. Сверкали драгоценности и оружие, покачивались пышные перья над рогами. Некоторые гости рассаживались по скамьям или стоя облокачивались о столы, другие расхаживали по отполированному полу. Среди них были женщины, такие красивые, что хотелось сказать: вот эта, наверное, белорукая Елена; а эта – Аталанта из Аркадии; там Фрина, с которой Пракситель ваял Афродиту; а вон там Таис, из-за которой Александр зажег Персеполис, как свечку; а вон ту Бог Мрака мог похитить из цветущих садов Энны и сделать навсегда царицей мертвых.
У роскошной внутренней двери народ зашевелился, чтобы дать дорогу богато одетому дородному демону с высоким лбом и благородной осанкой. Он был краснолиц и слегка веснушчат, синие, как море, глаза смотрели спокойно, густая рыжеватая борода была разделена надвое и зачесана в стороны и кверху.
– Скажи мне, ласточка, – спросил Лессингам, – это лорд Джасс?
– Это не лорд Джасс, – ответила ласточка, – и он менее почитаем. Ты видишь Волла из-под Картадзы, что у соленого моря. Он славный капитан, верно служит Демонланду и совершил великие подвиги ради своей страны и всего мира в войне с вампирами. Теперь снова обрати взгляд к двери. Там в кругу друзей стоит высокий сутуловатый муж в серебряных латах и тускло-золотом расшитом плаще. Он слегка похож на Волла, но смугл и с колючими усами.
– Вижу, – сказал Лессингам. – Так это лорд Джасс?
– Нет, – объяснила ласточка. – Это всего лишь Визз, брат Волла. Но он самый богатый из всех демонов, не считая трех царственных братьев и лорда Брандока Даха.
– А это кто? – спросил Лессингам, указывая на демона со смеющимися глазами и легкой походкой, который в этот момент встретился с Воллом и заговорил с ним. Он был силен и красив, длинный острый нос его не портил. Чувствовалось, что он любит жизнь и умеет ей радоваться.
– Ты видишь лорда Зигга, прославленного укротителя коней, – ответила птичка. – Он всеми любим, потому что всегда весел, к тому же он могуч, и нет равных его всадникам, когда они скачут на врага.
Волл вздернул бороду и расхохотался, видимо, оценив шутку Зигга, которую тот прошептал ему на ухо, а Лессингам потянулся в зал, надеясь понять разговор. Слова терялись в общем гуле голосов, но Лессингам увидел, как на мгновение раздвинулись тканые занавеси за возвышением, и мимо тронов в зал прошел некто с царственной осанкой. Он двигался плавно, как проснувшийся хищник, и с ленивой грацией отвечал на приветствия. Он был очень высок, но тонок в талии, как девушка. Шелковую тунику цвета дикой розы украшали вышитые золотом цветы и молнии. На левой руке сверкали драгоценные кольца, на запястьях золотые браслеты, золотистые кудри обвивал обруч с перьями райской птицы. Рога были выкрашены шафраном и отделаны золотой филигранью. Поблескивала золотая шнуровка на сапогах. У пояса висел узкий острый меч с эфесом, усыпанным бериллами и черными алмазами. У него была удивительно стройная и изящная фигура, но при взгляде на него возникало ощущение дремлющей силы, подобно той, что таится в горе под белоснежной вершиной, нежащейся в лучах рассвета. Лицо было красиво, с нежным румянцем, выражение чуть надменно и слегка меланхолично, но в глазах иногда загорались огненные искры, и у рта под вьющимися усами появлялась решительная складка.