Продляла удовольствие. Коля зажег очередную спичку и предупредил, чтобы я не увлекалась.
Бабушка, на следующий день, собирая сметану, удивлялась тому, что на этот раз ее мало получилось.
– Детка, – подозвала она меня, (Мое сердце скатилось в пятки: проведала обо всем, догадалась! Судорога нестерпимого стыда пробежала по всему телу.) – придется тебе по вечерам еще больше травы рвать для коровы, а то не видать нам этим летом маслица.
Я обрадовалась. Ей в голову не пришло, что мы своровали часть сметаны. От этого мне стало еще грустней. Гадко обманывать бабушку. Всеми силами я пыталась скрыть от себя, что поступила плохо. Уговаривала себя, отвлекала интересными и веселыми моментами. Брат подразнивал меня:
– Ели вместе, а траву рвать тебе.
– Я буду рватьи без сметаны, – возразила я тогда.
Когда бабуся заговорила о траве, мне даже немного легче стало. Но до сих пор, вспоминая этот постыдный случай, краснею, и на душе делается противно…».
За воспоминаниями не заметила, как сметана превратилась в масло. Я обмыла его, проглотила слюну, оглянулась …. но не смогла попробовать.
Бабушка приняла шар и прежде чем опустить в подвал, отщипнула кусочек чайной ложкой и сказала:
– Намажь на хлеб. Заслужила.
– А можно без хлеба, чтобы с большим удовольствием?
– Тебе лучше знать, как приятнее, – улыбнулась бабушка.
Стук в калитку. Зоя зовет.
– Бабушка, можно погулять? Я весь план выполнила. А если что потребуется,вечером сделаю, – говорю я.
– Беги, повеселись от души, – разрешила бабушка.
И наши пятки замелькали по пыльной дороге.
ВОЛОДЬКА
Я в городе. Утро. Свежо. Ночью прошел дождь, и теперь на асфальте солнце сияло сотнями улыбок, создавая зеркальный, симметричный мир иллюзий. После месяца испепеляющей жары вдохнула природа свежести. Зазеленело все вокруг. Даже желтая трава сделалась ярче. Измученная сирень за ночь расправила вялые листья. Капли дождя еще дрожат на них. Облитые зеленым мхом стволы деревьев – нарядные. Природа радуется.
На детской площадке каждая перекладина расцвечена рядами искрящихся капель. Веселый ветерок, играючи, качнул ветку, и теплые брызги омыли мое лицо. Деревья, кусты и трава тоже в прозрачных бусинках. От них вокруг не светлее, но будто ярче. Неспешен птиц полет. Их щебет тихий. Он чуть громче шороха дождевых капель, покидающих ветви, и тоже сливается с тишиной утра. Крылатый клена лист скользит в тиши хрустальной. И мерный капель стук отсчитывает время его падения. В шагах тридцати заметила между листьями тополя удивительно крупную каплю-звездочку. Она самая лучистая, самая прекрасная!
«И звездочкой дневной сияет меж ветвей
брильянтовая капелька дождя»,… – зазвучало в голове.
Солнце на короткое время скрылось, а моя капелька все равно ярче других. Она особенная и дана на счастье тому, кто ее разглядит. Звездочка вдруг замерла, будто что-то выжидая, потом внезапно вспыхнула искристым светом и пропала. Ничего. Ее прелесть перешла ко мне. Она выполнила свое предназначение.
Взбрыкнул шаловливый ветер, и шорох капель унес мою грусть по звездочке. Сняла сандалии. Чувствую, как вверх по ногам движется приятная прохлада. Прислушиваюсь к ощущениям. Каждая клеточка тела улыбается, и чуткие колокола души перезваниваются со светлой песней раннего утра.
Тропинка привела к обрыву. В низине над лесом завис туман. Кажется, что небо поделилось с землей облаками и окутало влажной прохладой усталый обожженный лес, передавая ему свою живительную силу.
Резкий автомобильный сигнал вернул меня в мир суеты.
Весь день читаю «Восемьдесят тысяч лье под водой» и грызу сухари. Целую вечность пребываю в подводном царстве! Не заметила, как стемнело.
Пора возвращаться на квартиру. Иду через парк мимо беседки.