Ты каждую минуту по пустякам извиняешься, сто раз благодаришь за всякую мелочь, рядом с тобой неловко себя чувствуешь, – пристыдила меня Неля и дружески посоветовала: «Проще будь».
– В городе, у дедушки Яши привыкла к вежливости, – объяснила я.
И заторопилась:
– Мне пора.
– Чудная ты. Все родители волнуются, но мы с подружками все равно в гости друг к другу ходим. Ты боишься матери?
– Я не смогу спокойно гулять, когда меня ждут, понимаешь?
– Родители привыкнут, что ты опаздываешь.
– Не привыкнут. Когда отец опаздывает, мать тоже сердится.
– Ну, то отец! – раздраженно хмыкнула Неля.
– А какая разница?
– Большая.
– В чем?
– Мать ревнует.
– К кому?
– Ни к кому. Просто так. Раз он опаздывает, значит, она начинает ревновать.
– Глупо.
– Может быть. Мой папа тоже сердится, когда мама поздно приходит с фермы.
– К коровам ревнует? – рассмеялась я.
– Если бы, – криво усмехнулась Неля. – Странные эти взрослые. Не поймешь, чего им надо, чего не хватает? Вот для меня главное, чтобы родители не ссорились. А может, все-таки погуляем?
– Нет, меня бабушка будет искать.
– У меня бабушки здесь нет. На Украине живет.
– Ты ее любишь?
– Очень, даже хотела остаться с нею. Я ее слушалась.
– Я свою тоже слушаюсь. До завтра.
– Пока, – помахала мне рукой Неля.
Мне показалось, что она тоже не хочет идти домой. Вдруг Неля остановилась и смиренно попросила:
– Ну, хоть на пять минут зайди на моих крыс поглядеть.
– Вот уж радость великая, крысы!? – удивилась я.
– Ты не представляешь, какие они умные!
– Ладно, только на минутку, – смягчилась я и уступила уговорам.
В полупустом щелястом сарае колыхалась пыльная паутина. Мерзкие пауки шептались по углам. Мы притихли. Ждали недолго. Сначала послышался шорох, потом появилась противная серая крыса с длиннющим, тонким хвостом. Меня передернуло от мерзкой картины. Потом прибежала другая, еще более крупная и гадкая. Я уже хотела уйти, как увидела, что вторая крыса катит куриное яйцо. Любопытство удержало меня на месте. Крыса приподнялась на задние лапки и принялась проталкивать яйцо в нору, но оно оказалось больше отверстия. Тогда зверушка осторожно положила добычу на землю и занялась расширением входного отверстия. Под зубами трещала древесина, мелкие щепки усыпали землю. Наконец яйцо закатилось в нору, и крыса скрылась вслед за ним. Но не успела она спрятать хвост, как откуда-то сверху появилась ворона, вцепилась в него и не пускает крысу. Та и так, и эдак, никак не получается с птицей справиться. Вдруг упала зверушка на бок и лежит будто мертвая. Ворона клюв чуть-чуть ослабила, а крыса вмиг нырнула под штукатурку. Но кончик хвоста не уместился и опять торчит. Ворона снова его ухватила и тянет изо всех сил. Не знаю, чем бы закончился поединок, но тут примчался рыжий кот и давай кидаться на ворону.
– Смотри, кот сам хочет поймать крысу, – шепчет мне подружка.
Ворона сердито махала крыльями, отпугивая кота, и не выпускала добычу из клюва. А в результате крыса никому не досталась. Улучила-таки она момент и убежала.
– Ну, как? – спросила Неля, заглядывая мне в глаза.
– Здорово!
– Если долго следить, не такое еще можно увидеть! – довольная произведенным впечатлением, добавила Неля. – Это мой зверинец. Я отдыхаю здесь.
– Спасибо тебе. Только все равно не говори моим родителям, что я у тебя была. Ладно?
– Железно! – пообещала Неля на прощанье.
Я заторопилась домой. Мне надо было уединиться в своем сарае, потому что огнем обожгло внезапно всплывшее воспоминание о первом занятии кружка «умелые руки», болью в груди отозвалось,… снова и снова прокручивалось в голове.
«…Когда занятие окончилось, Зинаида Васильевна ушла, а мы остались в классе. Я рисовала на доске чертиков, а девчонки хохотали. У меня не получалось так заразительно смеяться, но все равно было приятно, что друзьям нравятся рисунки. Вдруг с лицом, перекошенным злобой, в класс заглянула мать.