– Откуда он взялся?
– Я не знаю. Раньше их много было. Кого я с котятами переловила, кто сам ушёл. Этот, последний, не хочет сдавать позиций.
– Я устал.
– Это потому, что он тебя укусил, пока ты спал. Видишь – у тебя ранка на лапе. Я её залижу, и всё пройдёт. Наберись сил и сразись с ним. Помоги нам от него избавиться, и богиня Бастет тебя наградит! Чего бы тебе хотелось больше всего?
– Я хотел бы вернуться к маме.
– Посмотри, он такой хилый, боюсь, что умрёт. Я его к кошке подкладывал, а он молока не пьёт. Сжался в комок и дрожит.
– Юрась, его нужно отогреть и приласкать, тогда он поправится.
Еле теплился в ладонях огонёк кошачьей жизни.
Хозяева гладили и грели. Дрожь сменилась мурлыканьем.
Паганини всё-таки собрался с силами и стал пить молоко Пудры, лёжа на покрытой полотенцем грелке.
– Всемилостивая богиня Бастет, не оставь нас своим теплом и светом. Помоги нам избавиться от последнего оплота тёмной силы в нашем жилище. Дай силу нашему приёмышу сразиться со злом.
Агнесс молилась на польском, а Пудра на кошачьем.
Паганини стал младшим братом. Котята тренировали своего чемпиона в честных схватках.
За считанные дни он научился тому, что умели большие.
Паганини увидел загоревшийся под шкафом огонёк. Там, в дальнем углу у стенки, открылась маленькая дверь. Дымящийся силуэт Плохого вполз из огненного мира в щель под шкафом.
Паганини знал, что он сильнее. Он не боялся Плохого и первым кинулся на него. Котята и кошка беспокойно ждали, прислушиваясь к звукам схватки. Наконец сильным толчком Паганини вытолкнул Плохого из-под шкафа.
Агнесс тщательно пропылесосила квартиру, чтобы ни одного ошмётка Плохого не осталось.
Потом Агнесс и Юрась сожгли в лесу пакетик с ошмётками и закопали пепел.
Пришло время размещать на сайте купли-продажи анонс: «Продаются красивые, породистые котята».
В числе покупателей была пожилая пара, у которых недавно умер от старости любимый кот. Она долго выбирали, потом сказали, что нужно подумать.
На следующий день они позвонили и сказали, что им обоим приснился их старый кот. Он хотел, чтобы взяли того маленького котёнка, что не был указан в анонсе.
– Он хоть и маленький, но ходит в песочек и ест корм для взрослых.
Агнесс поняла, что это сама богиня Бастет вмешалась в судьбу котёнка.
На этот раз Паганини не боялся путешествия.
Сидя у новой хозяйки на руках, он мелодично мурлыкал.
На новом месте он быстро освоился. Хозяева жили в уютном доме с садом. На следующий день он отправился на прогулку. Что-то знакомое витало в воздухе. Паганини следовал еле уловимым флюидам, которые становились всё отчетливей. Они привели его к стоявшему неподалёку трёхэтажному дому. На балконе первого этажа сидела мама.
Принц Мартин
Мартин был всего лишь игрушкой, желанной для многих, но недоступно дорогой…
Эта игрушка сидела в витрине магазина. Многие, проходя, заглядывались, а потом начинали мечтать о ней.
Избалованным детям – родителям Мартина – жизнь дарила много игрушек, из которых Мартин был единственной одушевлённой.
Правда, те, кто хорошо знал Мартина, в этом сомневались.
Мама с папой покинули жизнь, играючи: обкатывая новую гоночную машину, они так страстно целовались, что не заметили, как съехали с дороги и врезались в дуб.
Эти несерьёзные люди не оставили особого следа ни на стволе дерева, ни в сердце ребёнка.
Мартина всегда смешили слёзы, особенно слёзы старичков-родственников. «Наш маленький принц!» – гнусавили они.
Мартин был красив, как принц. Но принц не стал королём. Он не хотел отягощать себя властью.
Тётя Августа даже в старости была похожа на красивую куклу. Она была помешанной, особенно на куклах. Она сама мастерила их. В этом она была большая искусница. Она могла бы зарабатывать деньги на своём искусстве. Но Августа не нуждалась…
Никто не додумался отнять у неё потомственный капитал, видимо, только потому, что она редко выходила из дома и почти ни с кем не общалась.
Она жила, как фарфоровая фигурка в музыкальной табакерке, где замедленное время тихо накрапывало бисерным дождём старинную мелодию.
Тётя Августа не любила излишнее внимание. На сцене её жизни был всего лишь один актёр и один зритель – она сама.
Августа ежедневно составляла на кухонном столе великолепные натюрморты из цветов и фруктов в красивых вазах. У неё был вкус.
Её маленький мир был гармоничен, и центром его был Мартин. Самой удачной её куклой была кукла-младенец Мартин. Августа сделала её, когда Мартин родился. У куклы был секрет – она взрослела. Об этом секрете никто не знал. В чулане Августы был идеальный порядок. Там среди цветастых коробок с лоскутами материи, шкатулок с пуговицами и нитками сидела в старинном кресле кукла Мартин. Входя в чулан, Августа здоровалась. В чулане всегда горел ночник.
Августа обожала Мартина, потому что вложила в него душу.
Мирок её дома напоминал дорогой игрушечный магазин.
Мартин любил бывать здесь, пить ароматный чай со сладостями, листать иллюстрации к сказкам в золотых переплётах. Он сам иногда смеялся над собой – как тридцатилетний мужчина может любить подобное занятие, но Мартин понимал, что, не имея детства, он был его пленником. Он мог приходить сюда когда угодно. Тётя не требовала внимания.
Дом её окружал старомодный сад, полный мраморных гномиков и ангелочков среди пышных кустов роз.
В то утро первый лёгкий морозец покрыл инеем розы, гномиков и ангелочков в саду.
Мартин, как обычно, вошёл в этот уютный мирок чужого одиночества, который он считал своим.
Августа, всегда такая нейтральная, вдруг возникла перед ним заплаканная, дрожащая, с горящим взглядом: «Я люблю тебя!»
«Боже мой! Она не понимает, сколько ей лет!»
Он тут же ушёл.
На следующее утро служанка Августы открыла входную дверь, но не смогла войти. Едкий запах газа захватил дыхание. Мёртвая старая кукла Августа сидела у чугунной газовой плиты в элегантной позе.
Она завещала Мартину всё, что имела.
Мартин Шиммер купался в роскоши одиночества.
Прислуга приходила в его отсутствие.
Он всегда был занят в основном созерцанием и педантичен в этом занятии. Он без труда устроил свою жизнь так, чтобы ему никто не мешал. Он мог себе это позволить.
Мартин никогда не скучал в одиночестве. Он скучал с людьми. Единственно интересными он находил ничтожных глупцов, мнящих себя великими. Выманить такого мечтателя на свет реальности было равноценно убийству.
Изобретатели вечного двигателя, бездарные любители, называвшие себя певцами, поэтами, писателями, художниками, и прочие маньяки, мнящие себя гениями, становились жертвами игры, которая стала для Мартина профессиональным хобби.
Он устраивал творческие вечера, приглашал прессу, экспертов, не скупясь на презентации, и несчастный мечтатель сгорал со стыда в ярком свете рампы.
Целую вереницу нелепых образов Мартин безжалостно поставил перед лицом их нелепых идей. И потом они исчезали бесследно.
Это шоу стало своеобразным театром и приобрело свою публику.
И вдруг Мартину стали являться образы тех, над чьей неприглядной наготой он когда-то насмеялся. Только теперь эти образы больше не казались ему жалкими, а наоборот, эти чудаки были трогательными и славными, они улыбались ему тепло и радушно. Мартин сожалел, что вовремя не позаботился о них. Ведь они могли стать его друзьями. У Мартина появилось чувство, что он обрёл семью.
Выше головы не прыгнешь. Семнадцатилетняя воспитанница детского дома Фрида мыла посуду и вытирала столики в привокзальной пивной.
Её единственным другом был остро наточенный нож, который она завела ещё в детдоме.
Она верила, что где-то есть другая жизнь и другие люди. Ещё она верила в то, что паранджу придумали женщины, чтобы оградить себя от омерзительных мужчин.