– Вернись, пожалуйста, – шепчу я, наклонившись над ней, но она уже не здесь. В этот момент раздается еще один выстрел, и я вижу, как пуля впивается мне в грудь. Но нет, она еще летит. Я чувствую, что с моим ощущением времени что-то не так, но сейчас надо действовать. Одним прыжком я оказываюсь рядом с обладателем пистолета и резко бью его в шею, моя рука медленно рвет кожу, брызжет кровь, застывая в полете, я вижу ужас на лице этого человека, но сам не чувствую ни ненависти, ни ярости, только ощущение знания. Тем временем мои пальцы выходят с другой стороны, и я чувствую, как по моей ладони стекают капли жизни этого человека. Тут я понимаю, что дольше здесь находиться чревато и бегу к самолету. Отдав билет и поймав странный взгляд стюардессы, я сажусь на свое место и понимаю, что моя жизнь навсегда изменилась. Потеряв Киану, я словно эмоционально оглох. Никаких чувств не было в моей душе, только пустота. Но я лечу и надеюсь, что все забудется и будет, словно кошмар, далеко. Ведь время имеет свойство лечить любые раны…..
Хотлукер – аппарат для искусственного зрения, подключается непосредственно к зрительной зоне мозга через две тончайших иглы и крепится внутри черепной коробки автоматически. Изобретен в 2004 году в КНДР. Патент выкуплен и засекречен Российским правительством в том же году.
Центр – исследовательско-поисковый институт, созданный в 1987 году в СССР для проведения опытов по выявлению у человеческих индивидуумов новых чувств или обострения старых. Институт строго засекречен и полностью автономен, о его существовании знают лишь несколько высших правительственных чинов.
Интуитивность – способность человека предугадывать будущее. Проявляется в виде редких вспышек предстоящих событий. Понятие было описано и изучено впервые в 1939 году учеными фашистской Германии. Впоследствии все данные по изучаемому объекту были засекречены.
Ультра– и инфразвуки – звуковые волны повышенной и, соответственно, пониженной частоты. Не воспринимаются человеческим ухом, но воздействуют на внутренние органы. При определенной волновой настройке могут заставлять испытывать чувство страха, неуверенности и паники. Военными проводились разработки по применению этих свойств для создания средств массового поражения. В данный момент имеется несколько экспериментальных образцов подобного оружия. Все данные также строго засекречены.
Таймфилер – человек, обладающий способностями предвидеть линии альтернативного будущего, при хорошей тренировке также способен менять временную постоянную. Термин впервые стал употребляться в США после ряда сбывшихся предсказаний Джима Конескера. Правительством были приняты меры по изоляции этого человека, но название, появившееся в прессе, так и осталось нарицательным.
Часть 2. Против течения
Да, закаты здесь действительно красивы. Жаль только, что я вижу их как размытые пятна кремового цвета на светлом фоне остывающего моря. Словно картина какого-нибудь начинающего абстракциониста, но за неимением лучшего довольствуемся этим. Главное, что я еще жив и, можно сказать, живу припеваючи. Все благодаря моему неожиданному везению в азартных играх, хотя для меня не таким уж это большим сюрпризом было. Пять лет, проведенные в этом тропическом раю, дали мне время подумать, а конфуцианский монах, живущий в соседнем бунгало, добавил чуточку восточной мудрости в мои мысли, но мне все равно трудно было забыть то, что произошло в далекой и холодной России. А последние полгода меня мучил один и тот же кошмар. И гадостно то, что я не мог вспомнить, о чем он. Так что красные, воспаленные глаза продолжали оставаться характерной моей чертой.
– Эй! Ты чего здесь разлегся? У нас через полчаса показательное выступление, – раздался у меня над самым ухом грубый голос.
– Хочу и лежу. Ты и без меня покажешь этим старым опарышам, что такое настоящее синои ваших аборигенов. Так что отвали, я хочу полежать полчасика в тишине, – ответил я.
Но моим мечтам не суждено было сбыться. Гамак, в котором я качался, был перевернут резким толчком. По идее, я уже должен был жевать песок, но это как-то не по-мужски и я, оттолкнувшись от ствола пальмы, приземлился в двух метрах от своего обидчика. Он в это время смотрел на меня, сверкая белозубой улыбкой на загорелом лице.
– Что-то ты стал такой агрессивный? Возьми лучше поешь кокоса, – с этими словами в мою голову полетел, вращаясь на лету, кокосовый орех. Продукт, годный для употребления, но когда он мчится со скоростью около ста километров в час, то запросто может сделать из тебя отбивную. Поэтому я, недолго думая, вытянул вперед руку и напряг кисть, сложив пальцы щепотью. Вот, блин! Вроде все делал, как учил Иниош, а конечность все равно отшиб. Тем не менее, две половинки кокоса валялись у моих ног.
– Если ты не хочешь, так бы и сказал. А то разбрасывается тут фруктами, – все так же улыбаясь, пожурил меня Бенни.
– Хватит шуточки свои идиотские отпускать. Если я сказал, что не хочу идти, значит не пойду, – с раздражением в голосе ответил я.
– Пойдешь, пойдешь. Учитель сказал, что практика – великая вещь, а ты последнее время только и делаешь, что валяешься на пляже. Может и не надо было тебя учить, – после этого он развернулся и пошел по направлению к городу. И самое интересное, что под его ногами не шевельнулась ни одна песчинка.
– Постой! Я же не знал, что это учитель попросил, просто мне не нравится выделывать коленца перед этими толстосумами.
Но его спина была мне ответом. Все в том же молчании мы подошли к огромному зданию из стекла и бетона, словно из пещерного века в эпоху конца научно-технической революции. Иногда довольно странно вот так наблюдать соседство старого и нового, ведь только недавно я топтал деревянный настил домов у края пляжа, а здесь уже современная улица, ревущие машины и вечно спешащие куда-то служащие в одинаковых костюмах. За этими раздумьями я и не заметил, как Бенни остановился возле какого-то типа и взял у него два каких-то кусочка пластика. Словно зная, что я все это время шел за ним, он развернулся и, качнув головой, позвал за собой. Пропетляв еще некоторое время по коридорам, мы вошли в огромных размеров зал. Он был буквально набит людьми, шум и гомон стояли такие, что, наверное, никто и соседа-то не слышал. Но Бенни, не обращая на эту суматоху внимания, целенаправленно двигал куда-то за кулисы огромной сцены, занимавшей около трети помещения. Наконец мы подошли к двери, на которой по-английски было написано: «No smoking». Невзирая на надпись, возле нее стоял пожилого вида мужчина, отчаянно дымя сигарой.
– Ну, где же вы были? У вас выход через пять минут, а они где-то болтаются, – произнес он скороговоркой.
Бенни, словно не заметив его причитаний, прошел мимо него и, открыв дверь в соседнюю комнату, жестом показал, чтобы я шел за ним.
Зайдя, первое, что я увидел – лежащий на потрепанном диване меч, причем не обычный, а сделанный, похоже, аборигенами этого острова. Об этом говорили форма и характерные надписи иероглифами, идущие по клинку.
– Это твой? – указывая на меч, произнес Бенни. Сам же он достал из соседнего шкафа угрожающего вида топор на длинной ручке и целую связку пиренов.
– Мы что, на войну собрались? Зачем столько оружия? – спросил я.
– Учитель сказал, чтобы было зрелищно. А много блестящего привлекает внимание, – не удостоив меня взглядом, ответил Бенни.
– Этим твоим зрелищно-блестящим можно поубивать друг друга, – с дрожью в голосе не согласился я.
– А ты попробуй забыть, что это оружие. Представь, что это просто бамбуковые палки, – с иронией в голосе сказал он.