Тёща на кухне гремит посудой (непонятно, чем греметь, ведь вся посуда - чистая, каждый, выходящий из-за стола моет за собой) и громко ругается, чтобы было слышно во всей квартире. Она видит зятя, но "занята". Она ждёт, что он попросит еду, и тогда можно ещё кое-что добавить. Потолкавшись ещё минуты три, Григорий Борисович решил плюнуть на всё и пойти на работу без обеда. Денег на столовую у него, конечно, не было, да и готовят в школьной столовой неважно, впрочем, он уже и не помнит, когда последний раз там был. Ничего, до вечера он как-нибудь продержится, бывало и хуже, позавтракал то он неплохо! Григорий Борисович надел на себя видавший виды пуховик, довольно приличную (пять лет)
шапку, совершенно новые (всего второй год!) импортные зимние сапоги и такие же меховые перчатки, подумав при этом "Не так уж и бедно мы живём!"
7 часов 36 минут.
- Маша, поторапливайся и одевайся теплее, - сказал он больше для порядка старшей дочери, зная, что она никогда не опаздывает, просто ученикам не надо приходить так рано, как учителям, - да и Ане с Дашей и Настей пора вставать.
- Я выйду минут через десять, - ответила Маша, - Аня, Даша, Настя вставайте!
Взяв портфель, Григорий Борисович вышел из своей квартиры и стал спускаться по лестнице с пятого этажа. Была середина декабря, на улице ещё темно, спальный микрорайон освещён редкими фонарями. Идти надо осторожно, попадаются скользкие места и кучи дерьма собачьего. Очень холодно, мороз за тридцать градусов (впрочем, для Сибири это обычное дело). Ничего, школа почти рядом с домом, однако, пока дойдёшь, лицо замёрзнет. Лицо мёрзнет больше всего, особенно после бритья. Порой встречаются коллеги, идущие на работу, ученики, они здороваются с Григорием Борисовичем, и он отвечает им, стараясь при этом не отвлекаться от своих мыслей. Дорога в школу очень важна, как и еда. За эти пять-семь минут нужно полностью сосредоточиться на работе, вспомнить всё, что собираешься сегодня сделать, настроиться. Торопиться никак нельзя, когда боишься опоздать и бежишь, обязательно что-нибудь забудешь, придёшь в школу не с тем настроем.
Поэтому надо выходить из дому с хорошим запасом, идти не торопясь, погружаясь постепенно в свои думы. Казалось бы, всего пять, ну семь минут, ведь живёшь почти рядом с работой, что можно за это время? Но прийти в школу надо совсем другим человеком, совсем не таким, каким вышел из дома. Дома Григорий Борисович кто? Маленький человек, которого все считают недотёпой и неудачником (какова зарплата, таков и авторитет). А раз домашние, значит и соседи. Хорошо, ещё, что никто из многочисленных соседских ребятишек, у него не учится... В школе такому делать нечего. Пока идёшь на работу, надо полностью преобразиться, как артисту перед спектаклем, иначе ничего не получится, лошадь, говорят, и та чувствует неуверенного седока. Вышел из дому один Григорий Борисович, а в школу пришёл совсем другой Григорий Борисович. Раньше, бывало, домашняя ругань сильно выбивала его из колеи, бывало и уроки из-за неё срывались. Учителю урок провести, как хирургу операцию. А вы бы хотели, чтоб вас оперировал хирург, с которым жена или тёща перед операцией провели крупный разговор? Но человек ко всему привыкает, ко всему приспосабливается. Теперь никакие домашние дела не мешают работе, бывает и наоборот, тёща с утра поскандалит, а ему какая-нибудь мысль интересная в голову придёт, творческий подъём начнётся... Первые четыре урока в девятых классах. Да, классы эти самые трудные... Для многих, пожалуй, для большинства девятиклассников этот школьный год - последний. Кто перейдёт из своей обычной школы в лицей или гимназию, кто поступит в техникум или колледж, кто в ПТУ. Много и таких, кому учёба уже давно впрок не идёт, кто мечтает поскорей окончить девятый и навсегда распрощаться с нелюбимой, увы, школой и всякой учёбой.