Хоровод начинался обычно за околицей. А околица – это изгородь, которой в старину окружали села. Там обычно стояли стога сена, и между них была большая площадка. На этой площадке плясала молодежь и водила хороводы. И так хорошо они водили хороводы, что вытаптывали всю траву между стогами. Иногда хороводы водили в лесу, или на берегу реки или в другом каком-нибудь месте, где бывали гуляния. Но хоровод-«змейка» очень быстро уходил оттуда, где начинался. Вот уже он идет вокруг стогов и вьется в полях. А вот уже и совсем ушел в другое село. Там к нему присоединятся еще участники, и хоровод идет дальше, под бойкую плясовую песню.
В больших хороводах участвовало по двести или триста человек, и растягивалась эта «змейка» на несколько километров. Бывали и такие хороводы, участники которых разделялись на две команды, и вставали в два ряда – друг против друга. Эти хороводы назывались «стенка» или «улица». В них две команды старались перепеть друг друга. Например, одна команда начинала какую-нибудь бойкую песню, а вторая начинала эту же песню, но чуть позже. Нужно было петь так громко и сильно, чтоб другая команда сбилась, и пение у них расстроилось. Две живые «стенки» то наступали друг на друга, то отступали, то пускались в пляс. А когда плясали, то танцоры каждой команды стучали ногами свой ритм, и тоже старались сбить другую команду. Это очень живые и задорные хороводы. Например, выходят за околицу девушки и парни, встают друг против друга в два ряда, и парни первыми начинают петь, наступая на девушек:
А девушки в долгу не остаются. Они тоже наступают на парней, и отвечают тоже песней:
Конечно, никто проса не сеял, и топтать его никто не собирается. Это они так играют: парни ухаживают за девушками, чтобы выбрать себе невест. И в припеве этой песни упоминаются дрение славянские божества: Дид и Лада. Дид был что-то вроде домового. Считалось, что он охраняет дом и следит за хозяйством. А Лада была богиней брака. Про эти божества тоже давно уже никто не вспоминает, но песню все равно поют. А девушки и парни все соревнуются в пении, и «стенки» хоровода то наступают друг на друга, то отступают.
Но парни обещают переловить коней, и девушкам приходится их выкупать. То есть это так только говорится, что выкупать. Ведь девушки предлагают вернуть коня сначала за десять рублей, потом – за сто, и наконец – за тысячу! Но парням не нужны ни десять рублей, ни сто, ни целая тысяча…
И парни отвечают:
И вот находится смелая девушка и переходит в команду парней. И иногда даже целует того, кто давно уже мил ее сердцу…
А на юге России, в Белгороде и Курске, иногда водят хоровод с поясами. Он похож на карусель. В середине круглого хоровода стоят две женщины, которых здесь называют «танководницы», потому что хоровод на юге России называют «танок». То есть маленький танец. Танководницы держат за один конец расписные пояса, которые когда-то носили курские крестьяне. А за другой конец каждого пояса держатся танцоры, но только одной рукой. Другая их рука всегда должна быть свободна. Ведь они не только танцуют и поют, но еще и рассказывают песню и показывают свободной рукой, что в этой песне происходит.
Хоровод идет по кругу, и танцуют все вместе. Но еще и каждый пляшет по-своему. Ведь если человек в таком хороводе собьется, то рассыплется и весь хоровод. Но, двигаясь со всеми вместе, каждый пляшет, как умеет.
Одни просто притоптывают или подпрыгивают, другие вертятся кругом, не выпуская из рук пояса.
Есть еще одно название хоровода – «карагод». Оно тоже курское. Но обычно карагодом называют совершенно особенный хоровод, который пляшет под песню «Тимоня»:
Этот хоровод тоже круглый. Но есть у него одно отличие от всех других хороводов: «Тимоню» пляшут не просто под песню, а под целый оркестр из народных инструментов. Тимоню сопровождают скрипка, бубен, трещотки, балалайка, кугилклы, гармошка. Да еще и плясуны время от времени кричат: «га-ца-ца» или «гоц-гоц». А плясуньи взвизгивают: «их-ха-ха». И все очень громко и четко барабанят ногами ритм песни.
Кто такой «отставной козы барабанщик»?
Все люди обязательно где-нибудь и как-нибудь работают. Или хотя бы учатся. Но учиться – это тоже работа. Так что и те, которые учатся, они тоже работают.
И не только люди работают. Даже Крокодил Гена, и тот работал в зоопарке крокодилом. Такая у Гены была профессия, пока он не встретил Чебурашку. А когда Крокодил Гена встретил Чебурашку, они вместе стали строить дом для друзей. И теперь и у Гены, и у Чебурашки, у обоих стала профессия: строители дома для друзей. Профессия – это та работа, которую человек умеет делать лучше всех других работ. А все люди умеют разное. Одни лучше играют на трубе, чем водят машину. То есть машину они тоже водят хорошо, на красный свет никогда не ездят и в аварии не попадают. Но все-таки на трубе эти люди играют лучше. И не только на трубе, но и на баяне, пианино или на скрипке, или еще на каком-нибудь инструменте. Эти люди – музыканты. Это их профессия. А водить машину – это их увлечение. А некоторые наоборот: лучше водят машину, чем играют на пианино, гитаре, трубе или флейте. Такие люди называются: водители, или шоферы. Водить машину – это их профессия. А если шоферы иногда играют на каком-нибудь музыкальном инструменте, то говорят, что эти люди увлекаются музыкой.
Словом, разные есть профессии на белом свете. А иногда профессии бывают очень даже странные и не совсем понятные. Давным-давно, лет сто назад, была, например, такая профессия: отставной козы барабанщик.
Сейчас даже и непонятно, что это за коза такая, и зачем ей вообще барабанщик, и тем более – отставной. А раньше все про эту самую козу знали и очень ее любили и ждали. Потому что в стародавние времена во всех городах и селах очень любили представление, которое называлось «медвежья комедия» или «медвежья потеха». Эта забава пришла в Россию из Венгрии. Сейчас в Венгрии нет медведей, а тогда были. И венгерские цыгане учили медведей разным забавным штукам и ходили с медведями по всей земле. Ученые звери давали представление. Их спектакль не был похож на тот, который сейчас показывают в цирке. Современные цирковые медведи играют в мячик, жонглируют, ходят по бревну, вертятся на турнике и даже ездят по арене на мотоциклах и велосипедах. В цирке медведи все делают очень ловко, и потому смотреть на них очень интересно. Жонглировать или вертеться на турнике сложно даже человеку, а уж медведю… Медведь – он же такой неуклюжий увалень! А на самом деле никакой медведь не увалень. Он очень ловкий зверь, скорый и сильный. Медведь может пробежать за час сто километров, а это очень много. И когда он показывает цирковые номера, еще неизвестно, кто над кем смеется: зрители над медведем или медведь над зрителями. Зрители думают, что медведь неуклюжий, а медведь про себя правду знает. И, наверное, смеется над доверчивыми зрителями. Жонглировать или ездить на велосипеде – для него совсем не трудно, это ему потеха. Когда медведь живет на воле – он и не такие еще штуки показывает. Большой и тяжелый, медведь превосходно прыгает, плавает, лазит по деревьям, ловит лапой в воде быстрых маленьких рыбок и даже ходит по скользкому бревну не хуже, чем акробат под куполом цирка.
В старинной медвежьей комедии медведь не показывал ни силу свою, ни ловкость. Он просто делал то, что делают люди, и получалось ужасно смешно! Например, вожак – так тогда называли дрессировщика – говорил: – Покажи-ка, Мишенька, как малые ребята горох воруют! И огромный медведь ложился на землю и полз, чтоб не заметили. Потом подползал к воображаемому гороховому полю, рвал будто бы стручки, клал их себе в рот и вкусно-превкусно чмокал, когда жевал.