А, Толстой, СПб, изд-во «Пальмира», 1949)
Данный абзац подчёркнут рукой Е.И.В. Николая II, на полях сделана пометка: «Однако каков наш Мишкин теолог-марксид!» Многие исследователи считают, что краткосрочная послевоенная опала В.К. Михаила связана именно с его приобретёнными на Русско-Японской войне политическими взглядами.
Вероятно, речь идёт о кошмарах, посещавших, по словам очевидцев, В.К, Михаила в бытность раненым при отражении японской атаки при обороне Порт-Артура. Детали этих видений разнятся в описаниях очевидцев, как и обстоятельства ранения, однако многие отмечают, что после недельного лечения (возможно, с применением препаратов опиума) В.К. Михаил несколько раз проговаривался о картинах ужасного будущего России, якобы открывшихся ему. В данной записке интересно, что Михаил называет источником видений капитана 2-го ранга Балка. Однако большинство исследователей сходятся на том, что нечеловеческое напряжение при сдерживании многократно превосходящих японских сил и впечатляющие расчёты по тактике и боевому обеспечению войск (см. т.н. «Записку Михаила"), проведённые В.К. Михаилом на основании опыта боёв, стали тяжёлым испытанием для его психики, выразившимся в навеянных синдромом тревожности видениях. Упоминание же Балка вызвано подсознательным отторжением кошмаров, стремлением перенести их на кого-либо другого.
Глава 8. Встречные бои.
Ноябрь 1904 года. Дальний.
После высадки прямо на пирсы Дальнего двух гвардейских полков, ситуация под осажденным городом переменилась кардинально. Хотя, если быть предельно откровенным, даже не сами свежие полки сыграли решающую роль. Скромный трудяга Доброфлота, быстроходный транспорт «Смоленск», одним фактом своего прибытия в Артур, нанес японской армией больше потерь чем несколько тысяч солдат и офицеров Гвардии. На вооружении Измайловцев и Преображенцев были, кроме обычных винтовок Мосина, ружья — пулеметы Мадсен, опытная партия ручных гранат, и пистолеты Маузера в придачу. «Смоленск» пришел во Владивосток совершенно безоружным, и только перед выходом к Артуру, на него поставили шесть 120 миллиметровок, что позволило перевести его из категории «транспорт» во вспомогательные крейсера. Гвардия два месяца отрабатывала на полигоне под Питером штурм позиций противника, с использованием всех вышеперечисленных новинок, и записок «новинки атакующей тактики по опыту войны с Японией», под редакцией некого Балка и Великого Князя Михаила. «Смоленск» — просто совершил рутинный рейс, из пункта А в пункт Б, ничего героического или выдающегося, но... «Смоленск», после долгих приключений[29] привез, наконец, в Артур второй комплект снарядов для всей эскадры.
Не успел еще трудяга бросить якорь в артурской гавани, не успели еще грузчики извлечь из трюма первые снаряды, а броненосцы Первой эскадры уже переменили «стиль поведения». Макаров с Рудневым заранее, по телеграфу и переданными «Аскольдом» планами определили порядок действия флота. Теперь, когда расход снарядов шести и двенадцати дюймов мог быть не столь жестко лимитирован, можно было убить двух «главных» зайцев. Эскадра могла оказать действенную поддержку армии, в попытке отбить позиции на перешейке, и, заодно, научиться стрелять... Чему в мирное время, как водится, обучиться в должном объеме не успели. Не торопясь, по одиночке и парами, то один то другой броненосец становился на якорь бортом к берегу. Для начала, по видимому ориентиру на берегу, расстреливали по паре практических[30] снарядов из каждого орудия. Пристреляв индивидуально каждую пушку, переходили к обстрелу японцев нормальными чугунными фугасами, снаряженными пироксилином. Для морского боя их место должны были занять стальные снаряды привезенные «Смоленском».