– Так этот «Тайсон» – твой племяш?!
– Да… Я думал – перетру с Белокуровым, и его отпустят, а тот так нажрался, что «му» не мог сказать…
– Ты, Олежа, вспомни что-нибудь интересное, мы и без него пацана отмажем!
– Правда?
– Разве я тебя когда-нибудь обманывал?
– Нет.
– Оформим отказняк, оштрафуем на три сотки – и все дела…
– Было бы неплохо! Он мне – словно сын родной, Светка-то три года как умерла…
– Какая Светка?
– Мамка его, моя сестрица… Кирилл после того не просыхает…
– А это еще кто?
– Биологический отец…
– Ясно… Думай, голова, думай! Может, какие извращенцы у вас тут по вечерам бродят?
– Есть… Да вы их знаете… Кум и Могила… Дрочат за кустами, пока девчонки аллеи топчут. Только что с них возьмешь? Больные люди… Анюте с такими справиться – раз плюнуть! Все же каэмэс по рукопашке…
– И то правда…
– К тому же по вечерам они сюда – ни ногой. Освещения – ноль, никто их достоинство разглядеть не сможет, а это для эксгибиционистов – как серпом по яйцам!
– Ладно. Убедил. Собачников в парке много?
– Хватает…
– Всех знаешь?
– Только основных… Самсоновы, Петровы…
– Новых в последнее время не наблюдалось?
– Нет… Вроде…
– Ладно… Ты подумай. Если что вспомнишь – сразу звони мне.
– Есть! – по-военному рявкнул Строев.
– И еще, – улыбнулся Егоршин, до сих пор с напускным равнодушием наблюдавший за разговором. – Я Синицына не могу найти. Трубку домашнего телефона он не берет, а номера мобильного у меня нет.
– Секундочку! – Тренер умело вошел в меню своего старенького «Эриксона» и продиктовал: – Девятьсот шестнадцать, шестьсот девяносто восемь, сорок два, тридцать четыре.
Василий записал номер в телефонную книжку. И продиктовал свой Строеву. Новый. На всякий случай.
* * *
Синицын не хотел общаться даже по телефону. Видел на дисплее незнакомую комбинацию цифр и упрямо не брал трубу… Пришлось пойти на хитрость и воспользоваться функцией «скрыть номер». После этого случилось чудо!
– Алло! – приглушенно прохрипел незнакомый голос.
– Павел Сергеевич! – обрадованно затарахтел Василий. – Майор Егоршин из УГРО. Мы с вами встречались лет десять назад…
– Помню. Кажется, я даже ваш должник…
– Еще бы! Без меня вы не вычислили б вымогателя до конца своих дней…
– Согласен.
– Пришло время отдавать долги.
– Говори…
– Не по телефону… Куда подъехать?
– Щусева, семнадцать, квартира восемьдесят шесть. Четвертый этаж. Когда будете?
– Через полчаса.
– На похмелье что-нибудь возьми, не то башка трещит, как лед на мартовской речке…
– Что, переусердствовали вчера?
– Есть такое дело…
– «Ловен брау» пойдет?
– Пиво без водки – деньги на ветер! Возьми маленькую… В придачу…
* * *
Любимый напиток Джеймса Бонда с недавних пор продавали по всей России – какой-то отечественный завод оперативно наладил его производство. Однако вкус этого лицензионного продукта лишь отдаленно напоминал вкус настоящего бельгийского пива. Об этом Егоршину в пути сообщил Андрей Шелягов – «великий знаток истории пивоварения» и одновременно обожатель похождений непревзойденного агента 007. Но отговорить друга ему не удалось. В довесок к обещанной чекушке Василий все равно взял две бутылки широко разрекламированного «Ловен брау».
Старенькую малосемейку с покосившимся номером на фронтоне было видно издалека – как-никак единственный «небоскреб» в море одноэтажных хижин.
Шеля остановил «десятку» напротив тыльной стороны здания, возле переполненного мусорного контейнера, в нос ударил едкий запах, и рука сама принялась искать ручку, поднимающую боковое стекло.
В это время на лестничном проходе мелькнула чья-то тень. Спустя мгновенье из разбитого окна на третьем этаже вылетел тяжелый полиэтиленовый пакет и рухнул на свежевскопанную грядку.
– Смотри, что творят, суки! Выбрасывают мусор, не выходя из дома. И нет на них управы!
– Здесь что-то не так, – отчего-то разволновался Василий. – Пакет вылетел не из квартирного окна, а с лестничного. Вот ты стал бы выходить на лестницу, если б вдруг решился на такое хамство?
– Блин! – выругался Шелягов и без лишних слов принялся доставать из кобуры оружие. То же самое сделал и Егоршин.
Одолеваемые предчувствиями, они даже не стали закрывать машину – сразу побежали к парадному.
На деревянной скамье у входа сидели несколько пожилых женщин.
– Из дома никто не выходил? – бросился Василий к одной из них, чья внешность внушала наибольшее доверие: ухоженная, в очках, старушка напомнила ему первую учительницу – Неллю Владимировну. Той сейчас тоже за семьдесят…
– Когда?
– Секунду-две назад…
– Молодой человек, – она указала направо, где действительно маячила одинокая фигура в кожаном пиджаке – до нее было чуть больше сотни метров.
– Он здесь живет?
– Нет.
– Точно?
– Точно. Мы своих знаем!
– Ты – за ним, а я на четвертый, – распорядился майор.
Андрей с обнаженным пистолетом рванул вдогонку за незнакомцем.
* * *
Дверь с табличкой «86» была распахнута настежь. В единственной комнатке, маленькой и грязной, гремел старый черно-белый телевизор. Знакомый всей стране голос бодро рассуждал о перспективах экономического роста России.
Напротив экрана сидел Синицын.
Посредине его лба зияло маленькое отверстие…
Егоршин сплюнул и побежал вниз.
Пакет с символикой малоизвестной фирмы «SMS» лежал на прежнем месте. В нем, как и предполагал Василий, был пистолет. «ТТ» – излюбленное оружие киллеров.
«Недавно из такого же завалили банкира, – подумал майор. И тут его осенило: – “SMS” Это же Гришки Синельникова фирма! Он десять тысяч пакетов наштамповал со своей рекламой, и одну упаковку подарил нашему управлению… Тэтэшник китайского производства, взятый с места убийства, лежит в моем сейфе в точно таком пакете! А не он ли это?»
Егоршин достал пистолет и еще раз осмотрел его. Теперь – тщательно и придирчиво…
Продольная царапина на рукояти, потертый спусковой крючок и, главное, номер, в конце которого три двойки не оставляли сомнений – это тот самый ствол. Но кто извлек его из сейфа? Ключ только у него и у полковника Ракитского… Впрочем, при желании изготовить дубликат могла добрая половина сотрудников управления угрозыска.
«Черт! На пакете и пистолете – мои пальцы! Кто-то хотел меня подставить… Кто? Впрочем, почему хотел? Уже подставил… Следаки передадут пулю в лабораторию баллистам, те мигом определят, из какого оружия был сделан фатальный выстрел… Стоп… Пуля! Я должен ее найти раньше, чем это сделает кто-то другой… Только тогда коварные планы подлецов полетят коту под хвост…»
Он снова понесся на четвертый этаж.
Сразу нашел гильзу, спрятал ее и принялся осматривать труп.
Входное отверстие, выходное… Напротив – свежая дырка в обоях. Василий расколупал ее отверткой, лежавшей на телевизоре, но ничего так не нашел. Куда она могла срикошетить, куда?
На полу лежала куча свежевыстиранного белья. Егоршин просмотрел все – до последних семейных трусов. Пули там не было…
И тогда его внимание привлек растущий в вазоне фикус. Как оказалось – не напрасно: в черной рыхлой земельке торчал свинцовый наконечник. Майор удовлетворенно хмыкнул и положил пулю в карман.
«Что же это получается? Я позвонил, сказал, что через полчаса приеду… Они подслушали? Нет… Меня подслушать не могли, ибо я набирал Пашку с нового номера, которого не знает никто. Подслушали Синицына… За полчаса успели взять из моего сейфа пистолет и прибыть раньше нас на улицу Щусева? Нереально, господа… Выходит, “ТТ” у них уже был. А это значит, что убийство запланировали еще вчера – сразу, как только случилось несчастье с дочкой, или, по крайней мере, сегодня утром. Что киллер выбросил оружие – это правильно, только почему за ним не следил кто-то из заказчиков преступления – ведь тот клятый пакет мог подобрать любой пацаненок? А может, все это специально подстроено? Чтобы взять меня на горячем? Тогда почему я еще не в “браслетах”? Нет, они просто не предусмотрели, что мы так быстро выйдем на Пашку! Пришлось рисковать, торопиться, пороть горячку… Вот и наломали дров… Все равно надо избавиться от паленого ствола и быстрее уносить ноги. Блин, что значит “избавиться”? Вещдок должен лежать в моем сейфе… Иначе – тюрьма. Да… Дела… И Андрюха куда-то запропастился… Шеля, родной, где ты?»