– А могла она как-нибудь покинуть город не на ракушке, а сама? – запинаясь, спросила Маша.
– Вплавь? – пошутил Урий Алей, но никто не засмеялся.
– Она же хорошо плавает, – брякнула Венесса.
– Ей некуда плыть, даже если бы она феноменально плавала, – кукла Барби поморщилась и поднесла руки к вискам. – Ближайший атолл в восьми часах езды на ракушке.
– А если это был человек-рыба? – очень тихо сказала Лилия и посмотрела на океан через плечо советницы.
Венесса отозвалась коротким смешком, Урий Алей икнул, а советница обронила:
– Еще одна феноменальная сказочница. Кстати, Маша, переночевать можешь здесь, а завтра отправляйся домой и больше не пытайся устроиться работать морской девочкой.
– Куда же я пойду? – прошептала Маша и перевела взгляд на Морену.
– Ей некуда идти, она издалека, – подтвердила Морена.
– Ну что ж сделаешь, – пожала плечами советница. – Мы не приют, не ночлег для пришельцев. Девочке ни в коем случае нельзя работать с Мя. Иначе они откажут всем остальным морским девам, я вам говорила.
– Я однажды участвовала в водном шоу с кракеном вместо Дельфы, – напомнила Маша. – А еще сегодня брала уроки по маникюру.
– Вот как маникюрша оставайся, – разрешила советница. – Я помню ногти Морены на ее дебюте. Интересно, на какой это планете растут такие очаровательные актинии?
– Это же цветы! – не выдержала Лилия. – Вы что, не видели фильмы и открытки?
– Цветы, ну да, я помню, такие наземные актинии, они иногда попадаются в рекламных роликах, хотя я, признаться, сторонник морской тематики. Это патриотично, – заявила советница. – Хорошо, как маникюрша пусть остается, а водные шоу… Смешно. Для участия в них ты должна сдавать спортивные нормативы, а вдруг утонешь? Как ты попала к кракену без подготовки? Надо разобраться с персоналом…
Маша прикусила язык.
Советница, дружелюбно улыбаясь, выпила со всеми горячий кефир, потом очень ласково попрощалась с каждой девочкой. Когда Морена и Урий Алей встали, чтобы проводить гостью и поблагодарить за визит, та вдруг, даже не понизив голос, сказала:
– Морена, детка, ты должна наладить дисциплину. Маша явилась к ужину неопрятная, мне просто кусок в горло не лез, Кара пялилась на меня весь вечер, Венесса кладет свои волосы на стол. На редкость отвратительные девчонки, а хуже всех Лилия, девушка-лицо! Мало того, что открывала рот в моем присутствии, она спорила со мной, поучала, не давала слова сказать! Впрочем, это не только их вина, они берут пример с тебя, а ты позволяешь своему жениху ужинать в вашем коллективе! Хотя да, он снабжает нас коралловым маслом… любого другого мы бы вытолкали взашей. Неудивительно, что у вас пропала Дельфа, от такой разболтанности можно ожидать любых неприятностей.
Она снова повернулась к столу с любезной улыбкой.
– Спасибо за приятный вечер, девочки, вы самые красивые. Пока, до новых встреч.
Величественно, словно королевскую мантию, она подобрала свои длинные волосы и закуталась в них, как в плащ. Выйдя из кафе, пошла по темному коридору к ожидавшей ее крутящейся лестнице. Когда она скрылась из виду, Маша повернулась к Морене и увидела у нее в глазах слезы.
– Ты плачешь?
Та покачала головой, но ее обнял Урий Алей, и тогда она не выдержала и разрыдалась.
– Она никогда, никогда не разрешит мне сделать карьеру воспитательницы, столько замечаний, никогда мне не работать с малышами, а я… Я так хотела…
– Морена, ты самый лучший воспитатель, – поспешила ее утешить Лилия. – Она всегда к нам цеплялась из-за пустяков. Что было делать Венессе, она по контракту всегда носит распущенные волосы, ей тоже вывешивать их с балкона?
– Ну уж Маша могла бы умыться холодной водой и отдышаться, прежде чем идти в кафе, – вставила Кара.
– А ты могла бы пялиться не на бабульку, а в свою тарелку, например, – огрызнулась Маша.
– Как ты ее назвала? – растерянно переспросила Морена.
Маша смутилась.
– Как-как? – одновременно переспросили Венесса и Лилия. А потом Кара захихикала. Она закрыла лицо руками, попыталась заглушить смех, поднесла ко рту стакан воды, но не смогла пить, только все расплескала. Через несколько секунд захихикала Морена. А потом все засмеялись, уже не стесняясь.
– Вечно юная Арина – бабулька! Да как ты могла! – давясь от смеха, пыталась выговорить Морена. – Да она пятьдесят лет уже кремы от морщин рекламирует, у нее самая идеальная кожа среди морских дев.
– Пятьдесят лет? – глупо улыбаясь, переспросила Маша, которая никак не могла понять, чем она всех рассмешила. – Идеальная кожа? А мне показалось, она пластмассовая…
Конец ее фразы потонул в громовом хохоте.
– Ну ты даешь. – Каре наконец удалось выпить немного воды, и она хлопнула Машу по плечу. – Вечно юная Арина… Секрет вечной молодости без вливаний Зеленки! Бренд «Мыловарни ангелов». И в точку по поводу пластмассовой кожи.
– По-моему, ее любимый крем, ну тот, что она рекламирует «Ни одной морщинки, как на попке ангела», просто ее законсервировал, – добавила Венесса.
– Ага, а я вечно прислушиваюсь, не стучат ли ее губы о стакан, но вот волосы сегодня точно звенели, интересно, из чего они сделаны, – делилась наблюдениями Лилия.
– Девочки, какое святотатство, а вдруг кто услышит, нас же советницы мигом выгонят, – пыталась урезонить всех Морена, но не выдержала и сама поделилась сплетней. – Говорят, «Мыловарня ангелов» уже очень жалеет, что заключила с ней контракт до появления первой морщинки. Над их рекламными плакатами смеются, многие уверены, что на них изображение и эмоции пластмассовой куклы. Говорят, они уже рады платить ей не за ее работу, а чтобы она не работала и не позорила их. Совет морских дев собирается запретить ей давать интервью, потому что уже двадцать пять лет она упорно твердит, что ей тридцать шесть.
– Ох, девочки, вот мы смеемся, а сами потом такими же будем, – вздохнула Лилия. – Ведь это так ужасно – потерять свою красоту. Я бы не пережила.
– А я не буду такой же, – фыркнула Кара. – Я уж постараюсь заработать себе на Зеленку.
– Как тебе не стыдно, ее же у других людей отнимают! – возмутилась Маша.
– Ага, и чем меньше этих других людей, тем дороже Зеленка, – подтвердила Кара. – Зато с чужой Зеленкой я не состарюсь и не буду истязать себя дубильными кремами и пластическими операциями.
– Ты никогда не заработаешь на Зеленку, – вздохнула Морена. – Слышали – планета Лакуна разорена и была выставлена на продажу с аукциона? Там будет радиоактивная свалка, жители пытаются эмигрировать. И все из-за того, что графиня Лакуна-атавани превысила бюджет и влила себе столько чужой Зеленки, что помолодела лет на сто и продолжает молодеть, что, впрочем, спасает ее от народного гнева, так как делает совершенно неузнаваемой. По слухам, сейчас она выглядит как школьница.
«Какое знакомое имя – Лакуна-атавани, где я его слышала? Кажется, в космопорте?» – подумала Маша. А вслух сказала:
– Все равно это плохо. Крем, нож, Зеленка. Лучше бы, конечно, люди не старились, оставались бы до самой смерти молодыми и красивыми.
– Тогда бы и не умирали, – улыбнулся Урий Алей.
– Ну что сделаешь, если такова природа. Мне вот в пять лет казалось, что десятилетки уже такие взрослые, а двадцатилетние так и вовсе старые. Наверное, когда мне исполнится семьдесят, мне и пятидесятилетние будут детьми казаться, так было бы из-за чего расстраиваться. Я же не реву, что не выгляжу, как десять лет назад, и не хожу в ползунках и с соской.
– В случае с советницей – она всегда будет ходить в ползунках. Вернее, в красивых платьях и с косметикой на лице, – возразила Лилия. – Я тоже никогда не надену старушечье платье и платочек, а ты?
– Ладно, девочки, мы не будем расстраиваться. Учтем замечания советницы, понадеемся, что Дельфа развлекается где-то на атоллах с друзьями и что Мя придут в себя и перестанут вербовать нашу Машу. Или Маше больше понравится быть стилистом, чем моделью. Будем надеяться на лучшее, – оптимистично заявил Урий Алей.