«Варвары, безкультурье», – подумал я. – Ник Бризберг-младший.
– Ну. Что ребята. Вы, наверное, поняли, что вы у меня в гостях.
Мы как бы радостно закивали:
– Иес, иес, это карашо.
– Ну, вот видите. Я рад, что вам это по душе. Но пребывание у меня стоит очень-очень дорого.
– Почём «дорого»?
Он задумался, как бы подсчитывая что-то в уме, и наконец объявил:
– Пять миллионов долларов.
– Пиать миллионов? – охнули мы.
– Пять миллионов, – подтвердил он.
– Ноу, мой домой.
Я встал и, выдернув салфетку из-за ворота своей рубашки, решительно бросил её на хрустальную сервировку стола.
Один фужер упал. Вино из него разлилось огромным кровавым пятном по белоснежной скатерти стола.
Мы с Сэмом с ужасом уставились на это знамение.
Касим взял в свою огромную волосатую руку нож и, воткнув его в край этого кровавого пятна, спросил ещё раз:
– Вы отказываетесь быть моими гостями?
– Иес, – сказал я.
– Иес, – подтвердил Сэм. – Нас обижай такой маленький сумм.
– Иес, – шаркнул ногой я, то есть Ник.
– Ви нас обижай. Мы любим отдыхай в гостях очень дорог.
Волосатый Касим, который только что был готов разорвать нас на куски за наш отказ, наконец спроецировал в своей тупой голове, что нас не устраивает сумма так называемого «оплачиваемого гостеприимства», причем не в сторону уменьшения, а в сторону увеличения.
Руки его затряслись: неужели такая удача сама лезет к нему в лапы.
Он расстегнул ворот рубахи и выдавил, заикаясь:
– А сколько вы хотите?
– Ну, – задумчиво сказал Сэм, – корош отдыхай в гостях это…
– Это, – добавил я, – миллионов пятдесат.
– Сколько? – пошатнулся громила.
Мы переглянулись.
– Семдэсат, – уточнил Сэм.
– Американских? – уточнил уже Касим.
– Иес, – закивали мы.
– Зеленых?
– Иес, – удивленно пожали мы плечами.
– Согласен, – подал нам лапу Касим.
– Соглашейн, – обрадованно захлопали мы по его руке своими миллионерскими ладошками.
Сэм тут же позвонил в Лондон.
Ответил управляющий Лондонским филиалом папиного алмазного банка. Сэм на чистом южно-африканском диалекте объяснил ему, что он и я остановились на отдых у нашего замечательного друга в России, и отдых этот стоит сущие пустяки для таких богатых людей, как мы, наследных детей Ника Бризберга-старшего, владельца ста шестнадцати алмазных рудников.
– Ста пятидесяти шести, – уточнил управляющий филиалом банка. – В ваше отсутствие отец Ник Бризберг-старший купил еще сорок алмазных рудников на Огненной Земле.
Это сообщение очень обрадовало Касима. Он тут же позвал своих собратьев и сообщил им это приятное известие. На нас же оно не произвело никакого впечатления. Мы давно привыкли к таким выкрутасам папы.
Далее мы потребовали, чтобы немедленно подготовили семьдесят миллионов долларов США наличными и переправили нам сюда, в место нашего гостеприимного отдыха.
– Слушаюсь, господа, – ответил управляющий. – Все будет исполнено. В течение двадцати дней деньги будут по адресу, который вы укажете.
Этот однозначный четкий ответ вызвал вопль радости у наших новых «друзей». Кое-кто из них начал даже приплясывать.
После столь замечательного телефонного разговора с Лондоном мы уже совсем дружной компанией сели за стол.
Начался пир и запланированный нами отдых.
Гуляли два дня.
На третий мы изъявили желание поплавать в море, и нас чартерным рейсом на самолете переправили в Сочи, а из аэропорта эскортом доставили в богатый поселок на самом берегу моря в окрестностях Сочи. Все жители от мала до велика вышли встречать нас и Касима, как самых дорогих гостей. Как выяснилось, причины тому были. Они уже заранее были оповещены Касимом о нашем богатстве и сумме, предложенной нами за «отдых». Поэтому наши деньги уже заочно были разделены между всеми семьями этого замечательного селения. От этого и радости было много. Оказывается, все они здесь были родственниками и жили тем, что к ним в поселок привозили «погостить» похищенных людей. Дела их шли, как говорится, не плохо, поэтому жили они, я вам скажу, не бедно. При этом в каждом доме было по отличной «зиндановской гостинице», комфортабельность номера в которой зависела от «стоимости гостя».
Некоторые из пленников, как и мы с Сэмом, пили марочное вино и ели нежнейший шашлык, но многие сидели в темных сырых ямах на хлебе и воде.
И что самое главное, никто из этих замечательных жизнерадостных жителей поселка не испытывал от такого бизнеса угрызений совести. Все они считали похищения и последующие выкупы людей самым обыденным делом, как хлебороб считает пахоту и уборку хлеба милостью, данную ему Богом.
Я и Сэм оказались на особом положении. Таких «дорогих гостей» у них никогда не было. Нам выделили отдельный коттедж, вооруженную охрану и кучу слуг и прислужниц. В знак особого внимания нам даже показали остальных «отдыхающих».
Сэм сразу скривил уже лоснящиеся от шашлыков и фиников губы.
– Фу, это чито, рабы?
– Это тоже наши гости, но более бедные, чем вы.
– Я их есть покупай, – допив огромный рог с «киндзмараули», вдруг заявил Сэм. – Сиколько?
Это заявление застало все племя похитителей врасплох. Но оно было настолько выгодным, что наши гостеприимные хозяева тут же устроили сход.
Это сельское «вече» было довольно шумным и даже с небольшим рукоприкладством.
Но верх одержали те слои племени, у которых было только по два «мерседеса» и по три коттеджа, а хотелось больше, и не когда-то, а сразу и сейчас. Поэтому большинством и порешили продать всех узников нам, алмазным мультимиллионерам.
С нас попросили за мужчин по пятьсот тысяч, за женщин по сто тысяч и за детей по миллиону долларов.
Мы удивились:
– Зачем так дешевизно?
– Опт, – ответили нам старейшины.
Мы с Сэмом дали вдвое больше.
Правда, только пообещали дать. Но слово алмазных королей это закон. Об этом все знают, тем более наши партнеры по работорговле.
Всех пленников тут же отправили по домам. Кто жил рядом, отвезли на машинах, кто подальше, отправили самолетами.
По такому случаю в поселке начался большой праздник. Даже пригласили гостей из соседнего села, жители которого специализировались на изготовлении фальшивых долларов.
Узнав об этом, я посоветовал соседям лучше изготавливать фальшивые алмазы из пивных кружек: и дешевле, и быстрее реализуются, да и прибыль не соизмерима. Даже показал, как это делается, разбив пару кружек и сделав из осколков с помощью обыкновенного красного кирпича прекрасную диадему, которую и подарил тут же местной красавице.
Но когда Сэм шепнул, что мои уроки вызвали у соседских жуликов сильное подозрение в моем аристократическом происхождении, мне пришлось тут же сочинить историю о том, что наш папа начинал сколачивать свое состояние с огранки алмазов собственными руками. А тренировался он, будучи еще очень бедным, в своей темной лачуге под Бруклинским мостом на юго-западе Лондона и именно на осколках от пивных кружек.
Это немного сняло напряжение.
Но по утру пришлось опять звонить в наш алмазный банк в Лондоне и подтверждать сумму оплаты за замечательный отдых и выкупленных «рабов».
– О’кей, – ответил управляющий и дополнительно сообщил, что наш отец волнуется, где и как отдыхают его бесценные чада, и долго ли они будут отсутствовать, он купил часть Арктики и сейчас создает новую компанию по строительству шахты на Южном полюсе, где по предсказанию друга отца – Геллера – глубоко подо льдами находятся сказочные залежи чистых изумрудов с объемом добычи примерно в шестьсот триллионов долларов США.
После этого ошеломляющего сообщения все жители поселка стали шумно обсуждать новые возможности обогащения семьи Бризбергов. Пока обсуждали, Сэму позвонил сам папа – Ник Бризберг-старший – и попросил нас, если уж мы застряли в снегах России, найти там пару приличных компаньонов для сотрудничества по реализации его нового Арктического изумрудного проекта.