– Я влюбился, – с глубоким вздохом признался Блейн.
«О, опять!» – подумал Ноубл. Засунув в рот последний кусочек хлеба и брезгливо стряхнув крошки с пальцев, он, вытянув шею, осматривал комнату в поисках Сэл.
– Я на самом деле влюблен.
Несколько секунд Ноубл разглядывал стоявшую перед ним пустую тарелку.
– Сэл! Что случилось с вяленой лососиной?
– Правда, серьезно влюблен.
– И было бы просто превосходно, если бы сейчас кто-нибудь снова наполнил мою кружку этой бурдой, которую вы в шутку называете кофе.
– Эй, закрой рот, Маккэнихи! – прогремел из задней комнаты голос Сэл. – У меня есть и другие посетители, которых нужно обслужить.
– Вот как? И кто же? – выкрикнул в ответ Ноубл. – Здесь нет никого, кроме Фарли и меня, и если…
– Ноубл, я сказал, что влюблен!
Ноубл раздраженно нахмурился:
– Я с первого раза услышал тебя, Блейн. Я не глухой. – Сложив ладони у рта, он заорал: – И еще пару яиц! – Повернувшись обратно к Блейну, Ноубл поставил локти на стол, сложил пальцы домиком и сосредоточил все свое внимание на молодом человеке. – Итак, как ее зовут? Трикси? Зайчонок Сью?
– Нет, Ноубл, она не такая. Она леди. Честное слово, настоящая леди.
– Ну что ж, я счастлив за тебя, Блейн. Это правда. Пригласи меня на свадьбу, и я буду твоим шафером, но сначала я должен доставить на станцию этот отчет. Ты не знаешь, когда отправляется поезд?
Блейн смотрел на Ноубла с таким явным замешательством, что тот рассмеялся:
– Да ладно, Блейн. Когда я встречаюсь с тобой, ты каждый раз влюблен. Сеньорита Бьянка, Дженни Прайс, Лола ля Рю…
– На этот раз ничего подобного, – мрачно ответил Блейн.
– Прекрасно. Позже сможешь рассказать мне все об этом образце совершенства. – Блейн испустил глубокий мелодраматичный вздох, и Ноубл сдался: – Хорошо, Блейн, твоя взяла. Как зовут маленькую леди?
Подперев рукой подбородок и подавшись вперед, Блейн затуманенным взором взглянул на Ноубла:
– Мисс Лейланд. Мисс Венис Лейланд.
Когда-то Ноубл получил удар в солнечное сплетение. Он был захвачен врасплох, и на несколько ужасных секунд удар полностью парализовал его: мускулы дрожали, но отказывались подчиняться его воле, воздух вышел из легких, и они не способны были снова наполниться, он чувствовал себя абсолютно бессильным, беззащитным и уязвимым… как сейчас.
Венис. Воспоминаниям было уже десять лет, но они все еще причиняли боль.
Глава 4
– Венис здесь, в Сэлвидже? – Произнесенные шепотом слова слетели с губ Ноубла против его воли. – Где они остановились?
– «Они»? – в явном недоумении переспросил Блейн.
– Венис и Тревор. Где они?
– Я не знаю никакого Тревора. Мисс Лейланд – или Венис, как ты сверхнеуважительно называешь ее, – прибыла сюда в полном одиночестве.
– Венис здесь одна?
Блейн коротко кивнул.
– Ладно, Блейн.
– Ноубл, ты должен увидеть ее, – прошептал Блейн. – Парни сидят и ждут, чтоб хотя бы мельком взглянуть на нее.
Они хвостом тащатся за ней, когда она прогуливается по улице…
– Прогуливается? Черт побери! – Но ничего не поделаешь. Ноублу всегда хотелось хорошенько отшлепать Венис, а сейчас при мысли, что какой-то парень улюлюкает ей вслед, все мышцы в его руке напряглись, словно он искал, что бы ударить.
– М-м-м… – Обхватив рукой подбородок, Блейн смотрел в окно, как помешанный теленок. – Мисс Лейланд двигается, как пушинка, плывущая по спокойному озеру.
Ноубл стиснул зубы.
– У мисс Лейланд голос, как… как… ну, не знаю, как сказать, но он навевает мысль о смеющихся ангелах.
– Блейн, сейчас же положи конец своей безрассудной страсти, – посоветовал ему Ноубл. – У этой леди так же много общего с ангелом, как у меня со святым. Малыш, ты не сможешь купить даже ее носовой платок, ты не в состоянии купить мыло, которым она мылась. Никогда, никоим образом.
– Ноубл, я знаю, ты намного сильнее меня. – Слова Блейна звенели от волнения. Он, наморщив лоб, угрожающе посмотрел на собеседника, встал и на негнущихся ногах обошел вокруг стола. – Ты можешь одолеть меня одной рукой. – Ноубл недоуменно смотрел на стоящего возле него дрожащего Блейна. – Но я не буду считать себя мужчиной, если не сделаю этого!
Юноша выбросил вперед кулак, который, косо скользнув по расслабленному подбородку Ноубла, отбросил назад его голову.
Ноубл вскочил на ноги, опрокинув свой стул, и одним рывком поднял Блейна на цыпочки. Блейн открыто, со смесью мужества и страха в светлых, юношеских глазах, встретил его взгляд.
Ноубл выпустил из рук воротник Блейна и развернулся. Проклятие! Блейн считал себя каким-то рыцарем в сияющих доспехах, защищающим свою прекрасную даму.
– Если ты, Блейн Фарли, когда-нибудь – хоть когда-нибудь – еще раз ударишь меня, я зарою тебя в землю.
Тихий свист воздуха свидетельствовал о том, что Блейну стало легче.
– Я не хотел тебя бить, Ноубл, – угрюмо сказал он, – но мужчина не может допустить, чтобы бессовестно порочили имя благородной леди.
– Порочили? Бессовестно? – пролопотал Ноубл. – Блейн Фарли, ты необъезженный осел! Я, когда был мальчишкой, жил с Лейландами. Моя мать служила у них кухаркой. Я вытирал нос Венис Лейланд, когда она была еще так мала, что не умела делать это сама. Если я не могу сказать, что знаком с ней, то не знаю, кто тогда знаком!
– Ты жил в доме мисс Лейланд? Боже правый, – благоговейно прошептал Блейн. – Ты действительно жил в доме мисс Лейланд? Какая она была? Держу пари, она была очаровательным ребенком.
– Какая она была? – повторил Ноубл, потирая ушибленный подбородок. – Ты еще спрашиваешь, «какая она была»! А как насчет «Знаешь, Ноубл, я страшно виноват, что ударил тебя в лицо»?
– Да, конечно, все, что угодно, – охотно согласился Блейн. – Так все же: какая она была?
– Любопытная не в меру, лезущая не в свои дела малышка, всегда задающая вопросы и интересующаяся, какой высоты высота. – Он не мог сдержать улыбки при воспоминании о покрытом сажей лице десятилетней Венис, пытавшейся узнать, как Санта-Клаус спускается по дымоходу. Но это было тогда. Целую вечность назад. – Хватит, Блейн. Достаточно сказать, что и тогда она создавала так же много неприятностей, как теперь.
– От нее нет никаких неприятностей. Она самая добрая, самая очаровательная… ничуть не надменная. Она устраивает праздник для всего этого мерзкого города и по этому поводу заказала целый поезд товаров. На лугу уже установлены палатки на случай дождя.
– Венис устраивает праздник? Зачем? Что вообще она здесь делает?
– Ну, люди подозревают, – многозначительно отозвался Блейн, – что она прибыла проверить, нашел ли старина Милти что-либо из тех костей, которые он все время ищет, и, если нет, закрыть скоростную дорогу. Она ходит повсюду и расспрашивает обо всех бухгалтерских книгах скоростной дороги, о счетах ее дяди и обо всем таком прочем. Правда, ей пока не повезло получить что-либо ценное.
– Каким образом это связано с ее намерением устроить праздник?
– Предполагают, что она просто чувствует себя виноватой в том, что ей, возможно, придется сделать с железной дорогой. Разве это не здорово?
– Просто чертовски грандиозно. – Очевидно, склонность Лейландов к покупке сторонников не закончилась на Треворе. – Где она?
– В «Золотой пыли». – Блейн, поджав губы, виновато оглянулся по сторонам, как будто лично провожал ее в гостиницу.
Ноубл был уверен, что неправильно понял Блейна.
– Ну да, в «Золотой пыли», – в ответ на молчание Ноубла повторил Блейн. – Понимаешь, произошло маленькое недоразумение между мисс Лейланд и кое-кем из «Лиги радостей».
– Вот как? – Почему это не удивило его?
– Ну, они почему-то приняли мисс Лейланд за новую мадам, а когда мисс Лейланд поняла их ошибку, она… она рассмеялась. Нет, она вовсе не сделала из них посмешище, – поспешил уточнить Блейн.
– Позволь мне разобраться по порядку. Венис приезжает в город, и ее сразу же по ошибке принимают за проститутку. Вместо того чтобы оскорбиться, как, несомненно, поступила бы нормальная достойная леди, она находит это смешным. Затем она решает устроить в городе праздник, чтобы компенсировать закрытие скоростной дороги.