– Вот и я не сделала ничего дурного.
– Возможно, но вы либо обманщица или преступница, либо от чего-то или от кого-то скрываетесь. Если верно мое первое предположение, мой гражданский долг задержать вас. Если вы действительно чего-то опасаетесь, я еще раз прошу позволить мне оказать вам помощь. Но каков бы ни был ваш ответ, я не могу позволить вам одной ночью брести по диким и безлюдным местам. Это очень опасно, и если с вами что-нибудь случится, я никогда себе этого не прощу.
Действительно он так беспокоился о ее безопасности или нет, но она видела его решительное настроение и понимала, что он не уйдет до тех пор, пока она не представит ему правдоподобного объяснения.
Придется его придумать.
Вспомнив, что рассказывал кучер об отце лорда Бромвелла и о том, как он разносил своего сына, она опустила на пол саквояж, в котором находились ее одежда, туалетные принадлежности и три платья леди Стернпол.
Покорно опустив руки, она заговорила, делая вид, что против воли вынуждена открыть ему правду.
– Ну что ж, милорд. Вы совершенно правы. Я действительно леди Элеонора Спрингфорд и действительно спасаюсь бегством от своих родителей, которые хотят насильно выдать меня замуж за итальянского графа. Граф очень богат, ему принадлежат три замка, но по возрасту годится мне в деды и, мало того, известен своим распутным образом жизни. У него уже было несколько любовниц, и нет никакой надежды, что он будет хранить верность своей супруге. Вот почему я сбежала и почему при мне нет ни горничной, ни компаньонки.
– Слава богу, на дворе девятнадцатое столетие, а не Средние века, – мрачно возразил лорд Бромвелл. – Вы могли просто отказаться от помолвки, а не убегать из дома и подвергать себя опасности.
Она остановилась около умывальника, рассеянно теребя кончик полотенца.
– Я полагала, что человеку, который много видел, путешествуя по всему свету, нет необходимости объяснять, какие меры можно предпринять, чтобы заставить женщину вступить в брак, особенно если жених чрезвычайно богатый аристократ, а ее родители не так состоятельны, как думают окружающие.
– Вы правы, – сказал лорд Бромвелл, по-прежнему стоя у дверей. – Мои родители были далеко не в восторге от моего выбора профессии, и матушка умоляла меня не ездить в последнюю экспедицию, так что мне отлично известно, что такое ожидания родителей и их методы убеждения. Но со временем они наверняка успокоятся и сдадутся. Думаю, сейчас они очень обо мне тревожатся.
– Наверное. К сожалению, я уверена, что меня продолжают искать, хотя надеюсь, что пока еще поиски ведутся в Италии.
– Вы одна проделали весь этот путь из Италии?! – с нескрываемым ужасом воскликнул он.
Она проделала путь сюда из Йоркшира, но не собиралась сообщать ему об этом.
– Да, мы поехали туда, чтобы поправить здоровье отца.
Так сказала им Летиция Эпплсмит, и леди Стернпол подтвердила это, когда днем болтала с подругой, общество которой Нелл поневоле приходилось терпеть.
Лорд Бромвелл задумчиво нахмурил брови, и она испугалась, не знает ли он что-то про герцога Уаймертона и его семью, о чем ей неизвестно, пока он не сказал:
– Да-да, кажется, матушка говорила мне об этом.
– Путешествие в одиночестве оказалось не таким трудным, как я думала, – с облегчением заговорила Нелл. – Чаще всего люди были ко мне очень добры, особенно женщины. Кажется, они догадывались, что я спасаюсь от неблагоприятной семейной ситуации. Правда, порою мужчины отпускали нежелательные замечания, но меня никто не тронул до… до вас, милорд.
Он покраснел, как мальчик, и она поспешила продолжить, не желая углубляться в эту тему:
– Должно быть, потрясение от инцидента вынудило меня назвать вам мое подлинное имя, и я прошу вас никому его не открывать. Вы очень известный человек, репортеры наверняка узнают о случае с каретой и могут выяснить, кто находился в ней вместе с вами. Я надеюсь как можно скорее добраться до моего крестного, лорда Ратлесса, который живет в Бате. Я уверена, что он примет мою сторону и защитит меня.
– Понимаю, – сказал виконт, глядя на нее с такой искренней добротой и сочувствием, что она почувствовала себя самой подлой преступницей. – У вас есть деньги? Или вы пытались выскользнуть отсюда из-за того, что у вас недостаточно средств?
Подавив смущение, она призналась:
– У меня осталось немного денег, но, к сожалению, их недостаточно, чтобы заплатить за комнату.
– Я с радостью приму на себя эти расходы.
Зная, что он может себе это позволить, она не стала возражать:
– Благодарю вас, милорд.
– Хотя до сих пор у вас все шло благополучно, я не могу допустить, чтобы вы продолжали путешествовать одна и с ограниченными средствами. Вы не согласитесь принять приглашение посетить мое поместье? Это всего в нескольких милях от Бата. Там вы будете в полной безопасности и сможете послать записку вашему крестному, чтобы он приехал за вами.
Сгорая от стыда за свою ложь, она опустила взгляд.
– И пусть вас не пугает, что я могу воспользоваться ситуацией.
– Благодарю вас, милорд, но я не смею вам навязываться, и думаю, будет лучше, если я не стану вмешивать вас и ваших родственников в свои неприятности.
– Как пожелаете, – разочарованно произнес он. – Но позвольте мне хотя бы заплатить за эту ночь и снабдить вас достаточными средствами для завершения поездки.
Он вынул из кармана штанов бумажник из дорогой тонкой кожи и извлек несколько десятифунтовых банкнотов.
Она не хотела их принимать, но действительно отчаянно нуждалась.
– Благодарю вас, милорд. – Она взяла протянутые ей банкноты. – Я никогда не забуду вашей доброты. – «И вашего поцелуя». – Я верну вам долг при первой же возможности.
Если эта возможность когда-нибудь представится и – при условии, что она решит признаться ему в своем обмане.
Он улыбнулся, и у нее сердце защемило, когда она смотрела на его красивое и мужественное лицо, освещенное призрачным светом луны.
– Должен сказать, я никак не ожидал, что поездка в Бат будет такой волнующей и полной событий.
– Я тоже. Не знаю, что бы я без вас делала, когда случилась эта авария.
– Не сомневаюсь, что вы непременно нашли бы какой-нибудь выход. Вы определенно умная и находчивая девушка.
Если бы эти слова сказал кто-нибудь другой, они не показались бы ей комплиментом, но в его устах прозвучали самой желанной похвалой.
– А вы – невероятно храбрый и благородный рыцарь.
Он шагнул к ней. Затаив дыхание, она ждала в надежде на новый поцелуй.
Но он остановился.
– Мне лучше вернуться к себе, пока меня не застали здесь и не потребовали объяснений. Не хотелось бы испортить нашу с вами репутацию, хотя моя уже и без того подвергается некоторому осуждению.
Спрятав банкноты за лиф, она проводила его до двери, проклиная себя за ложь, жалея, что не в силах выразить ему всю полноту своей благодарности. Ведь она не вернет ему долг, потому что утром расстанется с ним навсегда!
– Поверьте, я высоко ценю вашу доброту и благородство, милорд.
Во дворе прокукарекал петух, виконт улыбнулся и открыл дверь:
– С добрым утром, миледи.
– Постойте! – тихо окликнула она.
Он обернулся и вопросительно посмотрел на нее.
Она больше не могла, она должна была это сделать.
Притянув его к себе за рубашку, она поцеловала его. Не нежно и ласково, как он поцеловал ее в карете, а горячо и страстно, как того требовало ее сердце.
Лорд Бромвелл замер то ли от неожиданности, то ли от негодования. Она в ужасе подумала, что сейчас он ее оттолкнет, но он обнял ее за талию, прижал к себе и не менее страстно ответил на ее поцелуй. Она прильнула к его широкой груди, чувствуя слабость в ногах.
Какой это был поцелуй! Страсть пробудилась в ней, горяча кровь в венах. Не так давно она с отвращением вырвалась из мерзких объятий своего бывшего хозяина, но теперь жаждала, чтобы лорд Бромвелл подхватил ее своими сильными руками, отнес ее на постель и…