Весь греческий народ, наряду со своими Представителями, считал игры, и особенно национальные, за нечто священное, в высшей степени приятное богам, которых поэтому считал друзьями игр и вследствие того устраивал свои национальные игры, во-первых, возле храмов, во-вторых, так торжественно, как этого никогда не делал ни один народ на свете. Так, например, когда наступало время празднования Олимпийских игр, то по всем городам Греции ходили герольды, возвещавшие об этом празднестве. Все племена Греции, всех званий, состояний, пола и возраста, спешили снаряжать от себя на готовящееся торжество особые посольства в богатых нарядах, выразивших желание принять участие в играх и состязаниях на священной равнине близ Олимпа. Не меньшим значением пользовались в Греции игры Фитийские, Немейские, Истмийские и др. Начало торжества обыкновенно открывалось жертвоприношениями, а затем проводились сами игры на виду у огромного количества зрителей, располагавшихся вокруг места игр, на возвышениях в виде амфитеатра. В ряду игр одно из первых мест занимали ристания в колесницах на ипподромах. Рядом с ипподромами устраивались другие состязания без лошадей и колесниц, в простом беге, прыганье, метании дротиков и дисков, борьбе и других гимнастических упражнениях. Место для этих состязаний называлось стадионом.
В заключение игр победителям раздавались венки, сплетенные из оливковых ветвей. Оливковые деревья почти всегда украшали сами места игр. Так близ Олимпа, у самого входа на место игр, росло старое оливковое дерево, из ветвей которого и делались венки для победителей. Тот, кто украсился таким венком, пользовался в своем городе величайшим почетом, как герой, доставлявший великую честь и славу своей родине. Наконец, чтобы показать, что народные игры были для греков действительно высоким наслаждением в жизни и что они, в свою очередь, решительно не могли представить себе блаженных островов без места для игр, укажем на следующий факт: когда десятитысячная армия, принимавшая участие в войнах в Средней Азии, после невыразимых лишений добралась наконец до берега моря, то первое, что сделали возликовавшие греки, – это в благодарность богам и для успокоения своих измученных членов устроили военные игры перед Трапезундом. Такое явление есть продукт глубоко укоренившегося национального, общественного воспитания.
Что касается женщин, то воспитание их в Афинах вообще было крайне одностороннее. Женские покои обыкновенно находились в задней части дома, из которого девочки почти никогда не отлучались. Мать обучала своих дочерей женским рукодельям – прясть, ткать, шить, вязать – и, главнейшим образом, заботилась о красоте их лица и стройности стана. С этой целью мать обыкновенно давала своим дочерям понемногу есть, зато голову нередко украшала венками, грудь подвязывала широкой лентой, волосы красила. Результатом такого затворнически-кокетливого воспитания было то, что афинянки вообще были слабы телом и бледны лицом. Не то было в Спарте. Чтобы иметь женщин, по возможности способных производить отличных детей, там девицам предписывался особый курс телесных упражнений, преподававшийся в особо отведенном для этого месте и состоящий в том, что они учились привскакивать и ударять вверх пятками, бегать, бороться, прыгать, метать диск и копье. Совершая такого рода мускульные упражнения на солнце и чистом воздухе, они росли крепкими и здоровыми. Несмотря на такое мужественное развитие, спартанки в то же время были привязанными супругами и добрыми хозяйками.
Наряду с греками из древних народов следует упомянуть еще о римлянах, идеалы воспитания которых были диаметрально противоположны греческим. Греки в системах воспитания стремились к идее красоты и добра и путем различных приемов старались выработать прекрасную индивидуальность, идеальное совершенство человека. Римляне же не отличались наклонностью к идеализму. Напротив, это был народ гордый, практичный и властолюбивый; война и власть, польза и целесообразность составляли ту стихию, в которой действовал римский народ. Целью были практический подвиг гражданина и все то, что было полезно государству. Римляне и в своих национальных играх никогда не добивались лично для себя какой-то награды: наоборот, зрелища устраивались рабами для их развлечения, а коренные, богатые римляне являлись лишь гордыми зрителями. Римский отрок, впрочем, должен был уметь управлять конем и колесницей, владеть копьем, быть воином. Торжественное песнопение, маскарадный фарс служили основными началами образования.
Что же касается телесного воспитания, то оно у них не поднималось до идеи художественного развития тела. Римская гимнастика служила лишь упражнением и подготовкой к войне, и даже так называемая троянская игра, торжественное состязание для троянской войны в большом цирке, ежегодно совершавшееся отроками знатных патрициев и состоявшее в верховой езде, борьбе, метании диска, плавании и т. д., была не что иное, как военная игра. Детская натура, однако, брала свое даже и у такого народа, как римляне. А потому своеобразные детские игры мы видим и у римлян; например, игру в мяч, разыгрывавшуюся на несколько ладов, махание галтерами (шестами), которые прыгающие держали в руках, примерный бой с вкопанным в землю столбом, против которого сражались с плетеным щитом и деревянным мечом, как против живого противника. К любимым движениям принадлежали также бег и прыжки. Женская гимнастика у римлян считалась непристойной.
Как жаль, что нельзя озвучить изображение двух играющих девочек, которое находится в одной из египетских гробниц в Ак-Хоре. Может быть, их игра сопровождалась пением под хлопки в ладоши? Подобные игры встречаются во многих частях Европы и Азии до сих пор. И они очень часто сопровождаются приговорками или подпевками. Одна из основных разновидностей таких игр – это зеркальное отображение сидящих друг напротив друга и хлопающих в ладошки детей. Играя, они перекрещивают ручки, а затем снова держат их параллельно, периодически встречаясь с ладошками напарника, ударяя по внутренней стороне подставленных ладошек, похлопывая по коленям или плечам друга. Даже если игра древних маленьких египтянок и сопровождалась пением, то слова этих песен вряд ли напоминали бы песни-приговорки современных детей.
Первые и средние века христианства, как известно, отличались слишком большим аскетизмом: тело человеческое считалось темницей духа; в заботах о физическом развитии видели одно плотоугодие, а потому и в играх детей, равно как в танцах, видели только одно выплясывание перед дьяволом. Школьное воспитание в средние века производилось почти исключительно в монастырях, где главное внимание обращалось на религию и мораль, все же остальное тщательно изгонялось как суетное и языческое. Для достижения результатов воспитания господствовала строгая дисциплина, поддерживаемая розгой, бичеваниями, лишением еды, привязыванием к позорному столбу и др. Иногда для школьников выпадали дни веселья, когда им дозволялось играть в бабки, палки, бары, жениха и невесты, гонку кубаря, обручей, прыганье на одной ноге, кувырканье, качанье и т. п. В таких случаях дозволялось школьникам продолжать игры до ночи, причем они изъявляли желание, чтобы надзиратели их были «немы и слепы, как кроты, а учителя блажны до того, чтобы изображали себя перенесенными в елисейские поля».