Время шло, и императрица подарила мужу двух других сыновей, которых назвали Боген и Ваксмут, и их также послали учиться к Берхтунгу. Старый герцог любил всех своих учеников, но Вольфдитриха особенно, поскольку у него были все задатки настоящего рыцаря и благородного воина. Среди трудов и забот император редко находил время посетить замок Мерано, а Гильдбурга бывала там еще реже, поэтому Вольфдитрих привык считать Берхтунга своим отцом, а герцогиню – матерью. Его братья давно вернулись в Константинополь, где хитрый Забен сделал все, чтобы добиться их дружбы и расположения. Их матери было больно на это смотреть, и она, видя в том меньшую беду, рассказала мужу обо всем, что случилось между ними много лет назад. Гугдитрих разгневался, и Забен едва успел бежать. Он нашел прибежище у своей родни в землях гуннов.
Гугдитрих, изнуренный волнениями и битвами, состарился до срока. Когда он почувствовал, что конец его близок, он привел свои дела в порядок с величайшим тщанием. Константинополь и большую часть своей империи он завещал старшему сыну, двум младшим – королевства, расположенные далее к югу, а следить за выполнением его последней воли поручил императрице и Берхтунгу. Но едва лишь императора положили в могилу, как нотабли собрались на совет и потребовали вернуть Забена, потому что в противном случае он выполнит свою угрозу и приведет с собой диких гуннов. Императрица была не в силах противостоять требованиям нотаблей, поэтому послала за предателем.
Вольфдитрих и одиннадцать его соратников
Едва вернувшись, Забен снова принялся строить козни. Он распустил среди народа старые глупые слухи о происхождении Вольфдитриха. Будто бы, когда императрица жила в одинокой башне, она тайно вступила в брак с эльфом, и именно эльфийские чары не позволили волкам разорвать ребенка в клочья. И чем невероятней выглядели эти истории, тем охотнее народ в них поверил и потребовал, чтобы Вольфдитрих оставался в Меране. Даже королевских братьев, Ваксмута и Богена, Забен заставил поверить в правдивость этих сплетен, что дало ему в руки власть, которой он так жаждал. Уверенный в крепости своей позиции, он повел себя по отношению к императрице весьма сурово. Он приказал ей покинуть дворец и отправляться к сыну в Мерано. Ей разрешено было взять с собой только служанку, коня и платье. Все, что ей досталось в наследство от мужа или от отца, она должна была оставить во дворце. Двое молодых королей не вступились за нее, поскольку Забен объяснил им, что ее сокровища еще пригодятся им, когда придется снаряжать армию, полагая, что Вольфдитрих и герцог Меранский пойдут на них войной.
Когда Гильдбурга приехала в Гугенварт – окраину Лиленпорта, она была вся в дорожной пыли и совершенно измучена. Сначала герцог отказался ее принять, потому что она вопреки его совету призвала Забена. Но потом, проникшись жалостью к несчастной женщине, он привез ее к себе в замок, где принял с королевскими почестями. Герцогиня приняла ее в окружении семнадцати юношей, которые обращались к ней «матушка». Императрица не сразу узнала своего сына, который был самым высоким и крепким среди них, но, поняв, кто перед ним, Вольфдитрих заключил ее в свои объятия и пообещал возвратить ей былое величие.
Герцог Берхтунг сначала советовал уладить дело миром, поскольку позиция двух королей казалась ему сильной и неуязвимой, но в конце концов он уступил желанию своего приемного сына и не только дал свое согласие, но и предоставил в распоряжение принца отряд в шестнадцать тысяч человек.
Было решено, что, пока идут сборы, герцог и Вольфдитрих отправятся в Константинополь и попробуют уладить дело миром.
На следующий день после прибытия они встретились с Забеном и его рыцарями на совете. Берхтунга приняли со всеми почестями, но его спутника никто не замечал. Когда Вольфдитрих встал и потребовал причитающейся ему по праву части отцовского наследства, Боген ответил, что подменыш не имеет право ни на какую долю, а Забен добавил, что ему следует обратиться к своему отцу – альрауну, чтобы тот выделил ему королевство в подземном царстве. Вольфдитрих положил руку на рукоять меча, и только слова и умоляющие взгляды приемного отца удержали его от открытого выражения своего гнева. Короли и Забен сделали все, что было в их силах, чтобы убедить старого герцога стать на их сторону, но тщетно; и, когда совет окончился, старик двинулся прочь, стараясь скрыть свое неудовольствие. Он и Вольфдитрих сели на коней и без промедления возвратились в Лиленпорт.
Через несколько дней они снова выехали в Константинополь, но на этот раз в боевом порядке. На границе герцогства Меранского они встретили королевские силы, вышедшие им навстречу. Поскольку день уже клонился к вечеру, они встали лагерем в широкой долине, со всех сторон окруженной лесами. Утро застало оба войска отдохнувшими и уверенными в победе.
Боевой клич перекатился по горам гулким эхом, словно гром. В следующий момент армии сошлись. Вольфдитрих, который все время был перед войском, повернулся к Берхтунгу и воскликнул:
– Видишь Забена и моих братьев на том холме? Я доберусь до них, и мы еще посмотрим, кто лучший воин – они или сын альрауна!
С этими словами он пришпорил коня и ринулся на врагов. Старый Берхтунг, который тщетно пытался его удержать, последовал за ним со своими сыновьями и небольшой группой рыцарей.
Достигнув холма, они оказались со всех сторон окружены греческими воинами. Сражение было ужасно. В этой битве пало шесть из шестнадцати сыновей Берхтунга, Вольфдитриха ударил по шлему камень, пущенный из пращи, и он упал без сознания. Но старый герцог и те из его сыновей, кто оставался в живых, подобрали его и вынесли с поля боя. Они скакали всю ночь и, отдохнув лишь несколько часов с наступлением дня, продолжили свой путь.
Прибыв в Лиленпорт, они узнали, что многие их воины добрались туда раньше них.
– Мы будем ждать предателей здесь, – сказал Берхтунг. – Они обломают зубы о наши каменные стены и пойдут прочь несолоно хлебавши. У нас запасов на четыре года, и мы можем их не бояться.
Вскоре после этого враг появился перед крепостью. Забен потребовал, чтобы ему выдали принца, и угрожал, что, если они откажутся, он сожжет замок и всех, кто в нем. Единственным ответом была вылазка под руководством лично Вольфдитриха. Он по-прежнему верил в победу, но силы были неравны. Ему пришлось отступить, и не без труда он вернулся в крепость. С этого дня он утратил дерзновение и веселость, свойственные юности, его вера в непременный успех справедливого дела пошатнулась. Его оставила надежда на божественную справедливость, и он посчитал себя жертвой безжалостной силы, которую зовут судьбой.
Зигмина
Осада длилась уже три года, и надежды почти не осталось. Еда подходила к концу. Все понимали, что противник решил сделать своим союзником голод и поэтому рано или поздно замку придется сдаться. Тщетно старый герцог пытался придумать план спасения. Однажды Вольфдитрих пришел к нему и сказал, что хочет под покровом ночи выбраться из замка и, пробравшись через вражеский лагерь, отправиться в Ломбардию, чтобы попросить помощи у Ортнита, могущественного императора Запада. Старик пытался отговорить его этой затеи, напоминая, что провизии хватит еще на год, а враг, ослабленный болезнями, может в любой момент снять осаду. Но юный герой не отказался от своего плана, и в полночь он покинул своего приемного отца и верных друзей.
– Господь да сохранит вас, мой повелитель! – воскликнул Берхтунг, обнимая его на прощание. – Вам придется пройти через пустынные земли Румелии, где живут лишь дикие звери и злые духи. Там живет Косматая Эльза, что сидит в засаде и поджидает молодых воинов. Опасайся ее, ибо она – ведьма, искушенная в колдовстве. А ежели судьба будет к тебе милостива и ты доберешься до императора Ортнита, не забудь о своих верных сторонниках – обо мне и десятерых моих оставшихся сыновьях.