Русские военно-морские силы на Дальнем Востоке в это время были недостаточно современными и сильными. Зная это, находясь перед угрозой войны, морское командование отправило туда два мощных современных линкора «Цесаревич» и «Ретвизан», которые должны были прибыть в Порт-Артур перед началом боевых действий. «Цесаревич», являвшийся последней моделью французского линкора, был заказан во Франции, чего русские обычно не делали, а «Ретвизан», хотя был несколько меньше, был построен по тому же проекту на верфи в Филадельфии.
Русский флот после начала войны был разделен между Владивостоком и Порт-Артуром, и основные морские силы были сосредоточены в Порт-Артуре. У России было в Порт-Артуре семь тяжелых броненосных крейсеров, а во Владивостоке – четыре тяжелых крейсера. Эти силы были подкреплены эсминцами, торпедными миноносцами и различными транспортными кораблями. Для боевых действий самыми важными были линейные корабли, и их было всего восемнадцать.
В начале 1904 года, когда стало очевидным, что переговоры с Японией благополучно не закончатся, Россия приготовилась к усилению своих военно-морских сил на Дальнем Востоке. В это время Россия держала флот в Средиземном море, и двенадцати кораблям этого флота был отдан приказ проследовать через Суэцкий канал в Красное море, потом через Индийский океан, вокруг южной оконечности полуострова Малакка, в воды северной части Тихого океана и в Желтое море. Эскадра была собрана в Порт-Саиде: большой линкор «Ослябя», современный корабль водоизмещением 12 000 тонн, который делал девятнадцать узлов (больше, чем любой японский линкор), два крейсера, несколько легких крейсеров и много торпедных миноносцев.
Таково было положение русских к началу войны. Центры народонаселения России и ее правительство находились далеко от театра военных действий. Ее линии снабжения были слабыми и плохо защищенными. Ее приготовления к войне были неудовлетворительны, несмотря на заверения адмирала Алексеева, чьи великолепные борода и усы маскировали круглое, наивное лицо ребенка. Алексеев и вел себя как ребенок в дипломатических переговорах, уступая японцам в умении вести дискуссию. Он был уверен, что Япония слабее России и не хочет войны и что японцы просто блефуют.
А насколько были подготовлены в это время японцы?
С 1895 года японское самолюбие сильно страдало под давлением западных держав, когда Японии пришлось сдать завоеванные позиции в Маньчжурии. В 1896 году японцы наблюдали, как русские открыли Русско-Китайский банк и начали строить железнодорожную линию в Маньчжурии, которая только укрепляла могущество России. Они наблюдали, как на следующий год немцы вошли в Циндао. В 1903 году они наблюдали, как министр Павлов поехал в Корею и договорился о лесных концессиях. Они узнали о попытках русского министра скрыть аренду корейского порта Масан на южном побережье Кореи, выходящем к Японии. Последней каплей стал шаг Павлова, когда тот обеспечил права России на шахтах в Корее в 1903 году и русские войска оккупировали Йонампхо на южном берегу реки Ялу. Тогда японцы запротестовали и начались переговоры.
В это же время японская армия и военно-морские силы тайно готовились к войне. Маршал Ямагата, создатель модернизированной японской армии, полагал, что разведка является наиболее важной частью его работы, и с 1892 года начал посылать военных экспертов в Маньчжурию для оценки русских сил. Офицеров командировали в наиболее развитые европейские государства для обучения языкам, чтобы потом они переводили на японский книги по тактике врагов. Японский кабинет министров был прекрасно осведомлен о стремлении России к экспансии на Дальнем Востоке, и такие деятели, как маркиз Ито, граф Иноуе, министр иностранных дел и фельдмаршал Ояма, командующий японской пехотой, больше знали о силе и слабости каждой великой державы, чем дипломаты и военные других стран мира. Япония сознательно начала в 1850 году программу модернизации. Вместе с этим возникло желание обезопасить империю так, как это делают другие державы, и, когда в 1868 году завершился переход от феодализма, эти планы были разработаны.
Японцы приняли в своей армии модель организации германского генерального штаба, изучив предварительно организацию армии в разных странах и решив, что германская наиболее рациональна. К 1904 году, как раз перед началом войны, у японцев была постоянная армия из 180 000 человек, которая вместе с резервами достигала численности в 850 000 человек. Она была гораздо меньше российской, но японская армия целиком была сконцентрирована в Азии, и это давало ей преимущество. По качеству японское вооружение было примерно таким же, как и в России. Русские развивали скорострельные полевые орудия, но не многие из них находились на Дальнем Востоке к моменту начала боевых действий. У японцев не было к началу войны пулеметов, но во время войны были приняты на вооружение пулеметы Хотчкисса. У русских были пулеметы «Максим».
Между тем на море у японцев было значительное превосходство над русскими: и в организации военно-морских сил, и в боевых кораблях. В апреле 1985 года русские морские силы на Дальнем Востоке значительно превосходили японские. В этом году оба государства начали строить новые корабли. У России были все преимущества, потому что она большинство кораблей строила сама, в то время как Япония в 1895 году еще не имела судостроительной промышленности, способной строить военные корабли, поэтому их приходилось покупать за границей. Япония начала дорогостоящую программу строительства, используя в основном британские верфи. К 1902 году баланс морских сил на Дальнем Востоке сильно отличался от того, который был семью годами раньше. У Японии было шесть новых больших линкоров, превосходивших российские линкоры, шесть больших бронированных крейсеров, десять легких крейсеров и шестнадцать крейсеров либо со старым вооружением, либо тихоходных, поэтому их нельзя было считать лучшими кораблями флота. Также у Японии было девятнадцать эсминцев, делавших до тридцати узлов, и пятьдесят восемь первоклассных торпедных миноносцев, которые могли сыграть наиболее важную роль в грядущей морской войне.
Несмотря на предупреждения некоторых российских военных и морских военачальников, почти ничего не было сделано для усиления флота в Азии, особенно в Порт-Артуре, где некоторые корабли были построенны еще китайцами в 1880–1892 годах. Здесь была гавань, док и военно-морская база, со складами для провианта и боеприпасов. Портовые службы были электрифицированы, но они едва могли бы удовлетворить нужды военного флота. Порт Владивостока, где размещалась часть русского флота, замерзал на три холодных месяца в году, и связь с ним поддерживалась только ледоколами, что делало корабли уязвимыми, когда они пробирались в блокированную гавань.
У Японии было четыре военно-морские базы, все хорошо укрепленные и способные снабжать и ремонтировать суда флота. Ее морские силы по численности уступали русским, но ее корабли были гораздо мощнее, и ее снабженческие линии были гораздо короче.
Японцы понимали зимой 1904 года, что переговоры не дадут плодов. Они знали своих противников, а также понимали: чтобы победить в сражении, которое представляется неизбежным, они должны первыми установить контроль на море. За месяцы до разрыва дипломатических отношений японцы детально разработали комплексные планы морских и сухопутных приемов ведения войны. Их план состоял в том, чтобы внезапно ударить по врагу и, уничтожив его морские силы, сразу ввести войска в Корею и Маньчжурию. Эти войска должны были опрокинуть русских до того, как те смогут получить подкрепление, раньше, чем русские сумеют получить людей и вооружение по Транссибирской магистрали.