И вот сейчас решается судьба этих коричневорубашечников, этих политических бойцов, которые, по словам Рема, «своими кулаками проложили национал-социализму дорогу в будущее, дорогу к победе». Их судьба решается на террасе отеля «Дреесен», откуда открывается вид на Рейн.
Однако наносить удар надо со всей решительностью, ведь Рем любит повторять: «СА – это не институт благородных девиц, а союз закаленных в борьбе бойцов».
Время идет, и момент принятия решения приближается. Канцлер вспоминает немногочисленный полицейский отряд, организованный по инициативе Рема, который 3 августа 1921 года взял на себя охрану митинга нацистской партии и сделал все, чтобы не допустить собрания ее врагов. В СА вступали закаленные в боях ветераны Добровольческого корпуса, морской бригады капитана Левенфельда, которым командовал генерал Меркер, а также члены организации Эшериха. До вступления в СА они сражались с поляками на болотах балтийского побережья, разбойничали в составе наемных отрядов и банд грабителей или воевали в городах с рабочими и матросами, защищавшими революцию. Штурмовиков снабжали пулеметами армейские командиры, и эти отряды молодых, но уже прошедших огонь и воду опытных бойцов вели нелегальную, преступную войну. Нервные и агрессивные, похожие в своих пестрых одеждах на бандитов, они напоминали проклятые души, которых изгнало общество и которые бродили в тумане и анархии разгромленной Германии, словно солдаты империи, готовившейся к новым завоеваниям.
Первый руководитель СА Г. Клинч был ветераном бригады Эрхарда. Вскоре после создания СА в них вступили фон Килингер, убийца Эрцбергера, подписавшего перемирие, и Эдмунд Хайнес, покончивший с Ратенау. В марте 1923 года клятву верности идеалам СА принес Герман Геринг – герой войны, летчик-ас, чью ослепительную мужскую красоту еще не погубили наркотики и ожирение. В ноябре 1923 года, когда произошел первый нацистский путч, на холодных серых улицах Мюнхена штурмовики объединились вокруг своих лидеров. После разгрома путча, объявленные, как и сама партия, вне закона, отряды штурмовиков были реорганизованы Ремом, мечтавшим создать боевую нацистскую армию. Известные в ту пору под названием «фронтовые отряды», они в 1925 году снова стали называться штурмовиками.
В 1925 году многим казалось, что нацистская партия находится накануне развала. Геббельс требовал исключить из нее обуржуазившегося Гитлера. Грегор Штрассер, благодаря которому партия держала под контролем север Германии, проповедовал социализм и национал-большевизм и не был согласен с мнением осторожного Гитлера, который считал, что лучше обратиться за поддержкой к правым силам. Эрнст Рем, имевший вид бравого вояки, хотел подчинить партию штурмовым отрядам и преобразовать их в новый Добровольческий корпус. Но Гитлер подчинил штурмовиков партии, и Рем, солдат и искатель приключений, разочарованный, но дисциплинированный неудачник, уехал в Боливию создавать там армию и обучать боливийских офицеров.
В ту пору начала увеличиваться численность СС – боевого отряда, подчинявшегося непосредственно Гитлеру, его личной охраны, дисциплинированной и безраздельно ему преданной. 6 января 1929 года лидером СС становится Генрих Гиммлер, человек с лицом лишенным всякого выражения и глазами закрытыми очками в стальной оправе. «Мне никогда не удавалось поймать его взгляд, – говорил о нем Альфред Розенберг, – он всегда ускользал, прятался за стеклами пенсне». Но этот представитель среднего класса, католик, став руководителем СС, сумел создать крепкую организацию, Черную гвардию, которая шаг за шагом, сочетая фанатичный мистицизм с террором, неуклонно усиливала свою власть.
В 1931 году Гитлеру пришлось вызвать Рема в Германию, чтобы он занялся реорганизацией СА, численность которой возрастала с каждым успехом нацистской партии на выборах – со 100 тысяч человек в 1930 году до 300 тысяч в 1933 году и до примерно 3 миллионов в 1934-м.
Теперь они действуют повсюду, эти отряды личной армии фюрера, со своими собственными моторизованными соединениями и эскадрильями. СА делится на группы, штандарты (полки) и штурмы (роты). Такая организация оказалась очень эффективной – она держит всю страну в стальных тисках насилия и террора.
Главная задача СА не позволить врагам нацистов использовать улицы и залы немецких городов для проведения своих собраний. Еще в ноябре 1921 года, всего через несколько месяцев после возникновения СА, штурмовики ворвались в Мюнхенский пивной зал.
Гитлер в своей книге «Майн кампф» рассказывает об этом событии, во время которого родилась тактика прямого вмешательства СА: «Когда я без четверти восемь вошел в вестибюль Пивного зала, я уже не сомневался в саботаже… Зал был переполнен… Небольшой штурмовой отряд уже ждал меня в вестибюле… Я велел закрыть двери и приказал своим людям (их было человек сорок пять – сорок шесть) охранять их. Я сказал, что им предоставляется возможность доказать свою верность нашему движению и поэтому, что бы ни случилось, никто из них не должен покидать зал. В ответ они три раза прокричали «Хайль!», причем их голоса звучали резче и грубее, чем обычно». Гитлер выступил с речью, а потом отдал приказ начинать драку. «Танцы еще не начались, – продолжает он в «Майн кампф», – когда мои люди из штурмового отряда – с того дня их стали называть штурмовиками – бросились в бой. Подобно волкам, стаями по восемь – десять человек, они набрасывались на врагов, ошеломляя их градом ударов и выгоняя из зала. Через пять минут все уже были в крови. Это были настоящие мужчины, которых я с той минуты начал ценить. Их вел в бой мой храбрый Морис. Гесс, мой личный секретарь, и многие другие, уже сильно избитые, продолжали драться до тех пор, пока могли стоять на ногах». Фюрер назвал эту драку боевым крещением СА.
Штурмовиками становились не робкие и мягкие люди, выходцы из добропорядочного среднего класса. Экономический кризис 1929 года породил ту среду, из которой СА черпали свое пополнение. Это были безработные и рабочие из люмпен-пролетариата, которые получали форму и зарплату и которые нашли в СА организацию, где им всегда были рады и обещали осуществить революцию.
По мере усиления борьбы им приходилось сражаться с социалистами, объединившимися под знаменем империи, и коммунистами, которые принадлежали к Красной лиге фронтовиков. Все эти партии внимательно следили друг за другом, устраивали парады и маршировали с развевающимися знаменами под звуки труб и швыряли друг в друга камни. Полиция, отдававшая предпочтение СА, пыталась иногда развести враждебные группировки, но чаще всего появлялась уже после того, как драка заканчивалась и одна из сторон терпела поражение. Уличные бои следовали один за другим, и атмосфера насилия накалялась. В Эссене коммунисты хоронят члена своей партии. Процессия проходит мимо Коричневого дома, который охраняет штурмовик, и коммунисты начинают угрожать ему расправой. Стороны обмениваются выстрелами, штурмовика хватают и чуть было не убивают. В болоте находят тела профсоюзных деятелей, в тавернах все чаще и чаще вспыхивают драки. Когда убивают красного, штурмовикам всегда удается отвертеться от наказания. В Эссене член СА Киевский, напившись, падает, и его револьвер неожиданно стреляет. Ней, коммунист, валится мертвым.
В январе 1933 года, в эйфории победы, когда тысячи сторонников нового режима маршируют под окнами Канцелярии, выкрикивая приветствия новому канцлеру, штурмовики понимают, что последняя плотина, сдерживавшая их жестокость, пала. Суды без колебаний выносят приговоры врагам штурмовиков. Если центр СА забрасывают камнями, то СА отвечают пулями, а предполагаемый зачинщик (истинных виновников этих нападений всегда бывает очень трудно установить) получает смертный приговор или пожизненное заключение. Ряды СА быстро растут. Когда на тебе коричневая форма, твоя жестокость называется уже не жестокостью, а героизмом. В ряды штурмовиков вливаются парни с преступными наклонностями, сексуальные извращенцы и отбросы общества, которые всегда поднимаются на поверхность общественной жизни в периоды коренной ломки прежнего уклада. Они насаждают в отрядах садизм и жестокость.