И вот я вышла на прогулку. И я совсем не похожа на брошенную женщину, потому что у меня вызывающе высокие каблуки, слишком вычурная прическа, а в глазах странный блеск. Вот бы мой «бывший» меня сейчас увидел… Возможно, он думает, что я убиваюсь, лью слезы, катаюсь в истерике, рву на себе волосы или того хуже – бьюсь головой о стену. А может быть, он вообще обо мне не думает? Ему сейчас хорошо. Зачем ему думать о той, которая осталась в прошлом, которая больше не беспокоит его, потому что он сменил номер телефона, и даже его друзей, потому что у нее есть чувство собственного достоинства и гордость… А я… Я иду по Тверской, потому что устала сидеть в четырех стенах, устала отвечать на звонки подруг, которые выражают мне свои соболезнования, словно у меня кто-то умер, и не вызывают никаких эмоций, кроме нарастающего раздражения.
Ничего… У меня еще все впереди. Живут же как-то люди одни. И неплохо живут! По крайней мере, не жалуются и не ругают судьбу. Просто радуются тому, что имеют, и все. Теперь для меня самое главное – выстроить свою жизнь так, чтобы свыкнуться с мыслью, что мне некого больше ждать. У меня есть внутренняя свобода, а это, я вам скажу, очень ценное качество! И все же, несмотря на то что у меня полно душевных сил, мне страшно хочется напиться, потому что на глазах непонятно откуда закипают злые и совершенно неуместные слезы…
Я захожу в первое попавшееся кафе и грустно улыбаюсь. В кафе почти пусто, а это значит, что я смогу совершенно спокойно хлопнуть рюмашку-другую и похлюпать носом над своей несчастной судьбой. Попробую полечить свою беду проверенным и старым, как мир, способом. Может, и правда станет легче? Нет, я не напьюсь, конечно, до поросячьего визга, выпью ровно столько, чтобы почувствовать облегчение. Я выпью столько, сколько может выпить брошенная женщина для того, чтобы у нее с души камень свалился.
Сев за столик у окна, я положила ногу на ногу и окинула рассеянным взглядом подошедшую официантку. Та протянула мне меню, но я отрицательно покачала головой, показывая, что не нуждаюсь в нем.
– Мне что-нибудь выпить…
– И все? – Официантка удивленно подняла тонкие бровки.
– Да.
– А что вам принести на закуску?
– Что-нибудь.
– Вы предпочитаете крепкие напитки?
– Любые…
– Простите, но я так не могу. Вы должны сделать определенный заказ.
Я бросила взгляд на стойку бара, на зеркальные полки, заставленные различными красивыми бутылками.
– Я буду пить виски.
– Со льдом?
– Можно со льдом.
Официантка уже дружелюбно мне улыбнулась и ласково спросила:
– А может, вам хоть яблочко нарезать?
– Можно и нарезать.
Как только передо мной оказался бокал, я моментально осушила его до дна и жестом подозвала официантку к своему столику:
– Повторим!
– Да, конечно…
Девушка тут же принесла еще одну порцию виски и, посмотрев по сторонам, чуть слышно поинтересовалась:
– Вам плохо?
– Очень.
– Простите, что я лезу не в свои дела, но… У вас что-то случилось?
– Откуда вы знаете?
– У вас такой вид…
– Какой?
– Словно вы серьезно больны.
– У меня душа болит.
– Душа?!
– Меня бросил мужчина, – резко ответила я и сунула в рот кусок яблока.
– Ах, это бывает… А я-то думала, что у вас что-то серьезное. Вы такая бледная… Краше в гроб кладут…
Я с любопытством взглянула на девушку и нервно забарабанила пальцами по столу.
– А вы считаете, что я расстраиваюсь из-за ерунды?
– Я считаю, что из-за мужчин нет смысла вообще расстраиваться. Нужно научиться не принимать подобное близко к сердцу. Знаете, столько раз меня бросали… Но ничего, слава богу, не умерла. Знаете, меня бросили с грудным ребенком на руках. Козлы они все…
– Кто козлы-то?
– Мужики, кто ж еще!
– Ну это вы зря…
– Мне лучше знать! – резко уронила официантка и отошла от моего столика.
Я посмотрела ей вслед и подумала: вот и еще одна обиженная. Мало того – оскорбленная! И почему мужчины нас, женщин, обижают? Неужели нельзя сосуществовать мирно и дарить при этом друг другу любовь и дружбу? Выходит, что нет. Я тупо смотрела на бокал виски, а в голове вертелась одна мысль – еще совсем недавно я была любимой, желанной и верила в собственную исключительность. Мне было легко и радостно, а теперь я нахожусь в крайне удрученном состоянии духа и боюсь спать, потому что мне снятся очень плохие сны. На смену безудержной радости и ощущению счастья пришли уныние и тоска. Я всегда верила, что любовь – это чувство, дающее крылья. А теперь… Теперь у меня отняли крылья, и я стала слабой, трусливой и совершенно незащищенной. И все же так больше нельзя… Если постоянно думать об одном и том же, можно довести себя черт знает до чего. Нужно собрать в кулак волю и, несмотря ни на что, продолжать жить дальше. У меня есть ровно два выхода: остаться жертвой трагических обстоятельств, то есть смириться и продолжать чувствовать себя несчастной, или пробудить в себе инстинкт самосохранения и начать нормальную жить, прекратив себя оплакивать. В конце концов, можно ведь посмотреть на ситуацию и с другой стороны: мы расстаемся с одним человеком, но ему на смену всегда приходит новый знакомый. Да, будем считать так: меня бросили для того, чтобы я нашла себе более достойную партию. Все, что случилось на днях, всего лишь хороший урок мне, и в следующий раз нужно быть более предусмотрительной, прежде чем искренне доверять мужчине, который находится рядом. Уж теперь-то я точно знаю: мужчина должен заслужить право на искренность и доверие. Заслужить, а не получить их, как легкую и вполне доступную добычу! Больше я не хочу раскрашивать свою жизнь черными красками и сделаю так, что пропуск в мою личную жизнь придется зарабатывать долгое время и упорным трудом. Вот так!
Допив виски, я надкусила кусочек яблока. Охранник вешал табличку с надписью «Закрыто» на входную дверь.
– А вы что, уже закрываетесь? – поинтересовалась я у проходящей мимо официантки.
– Да, закрываемся. Рабочий день закончен. Но вас никто не выгоняет. Я уйду не раньше чем через полчаса. Так что можете посидеть. Сделать вам крепкого кофе?
– Кофе?! Я бы еще повторила вискарика.
– Завтра голова будет болеть… Не советую.
– Пусть лучше она болит от виски, чем от тех мыслей, которые терзают, словно гады ползучие.
– Что, слишком тяжело?
– Тяжелее просто не бывает.
– И все же я считаю, что вам лучше выпить кофе. И если вы не против, то я выпью чашечку вместе с вами.
– Конечно нет, – улыбнулась я грустно, обрадовавшись, что сейчас я не одна, что есть человек, с которым можно разделить мою тупую тоску. – Кофе так кофе.
Мы пили крепкий кофе и болтали, как старые знакомые, словно знали друг друга давно и встретились для того, чтобы поведать о наболевшем. Моя новая знакомая – ее звали Дашей – рассказала мне, что она работает в кафе уже пять лет, что работа официантки чем-то напоминает работу психолога, что за день ей приходится общаться с очень разными людьми – с теми, кто пришел сюда выпить и перекусить, поразмышлять за чашечкой чая или просмотреть какие-нибудь документы. Она видит за столиками много мужчин, и все они совершенно разные, непохожие друг на друга. Кто-то относился к ней как к прислуге, разговаривая свысока, раздражаясь и гоняя ее по каждому пустяку, или просто потому, что ему хотелось поиздеваться над симпатичной девушкой. Кто-то заискивал, оставлял визитку с телефоном, уговаривал встретиться, обещая манну небесную, а кто-то откровенно хамил и предлагал непристойные вещи, не сомневаясь, что официантки – те же девицы легкого поведения и за соответствующую сумму преподнесут клиенту не только бокал вина, но и свое тело. После нескольких минут разговора мы с Дашей забыли, что еще совсем недавно были на «вы», и почувствовали друг в друге родственную душу.
– Тяжело тебе здесь? – поинтересовалась я.
– А где сейчас легко? – легонько вздохнула Даша, пожав плечами.