– Обойдемся без правил, – хмыкнул Громов и опрокинул в себя коньяк.
Алюшина с мрачной решимостью последовала его примеру, а Любаша подумала, что намечается нездоровая тенденция, и надо срочно придумать для подружки какой-нибудь другой, не такой опасный для здоровья утешитель. Самым предпочтительным утешителем ей виделся мужик, но где ж его достать, мужика?
Точно в опровержение ее мыслей рядом на кушетку присел Гальяно, глянул своими черными цыганскими глазами так, что аж дух занялся. Вот он – настоящий мужик, но он точно не в Анютином вкусе. Да и если быть до конца честной, не Анюта интересует магистра черной и белой магии, а она, Любаша. Такие вещи женщина понимает с полувздоха-полувзгляда, а Гальяно так смотрит, так вздыхает…
Поцелуй на брудершафт получился сладким и неприлично затяжным, Любашу аж в жар бросило от энергии, исходящей от магистра. А еще говорит про энергозатраты. Какие еще энергозатраты, когда он весь такой… страстный?!
Как-то незаметно и довольно быстро они вчетвером уговорили всю бутылку коньяка. Повеселевший Гальяно предложил сгонять за второй, но Громов – вот ведь мрачный тип! – запретил. Вместо этого он совершенно невежливо дернул Гальяно из-за стола, буркнул:
– Пойдем, магистр, подышим свежим воздухом.
Пока мужчины дышали свежим воздухом, Любаша поправила макияж, посмотрела поверх раскрытой пудреницы на Анюту и решительно заявила:
– Так, Алюшина, сегодня ты ночуешь у меня! Хватит с нас приключений!
Вообще-то ей хотелось, чтобы эту ночь у нее провела не подружка, а Гальяно, но женская дружба – это святое, и ради нее иногда можно пойти на жертвы. А Гальяно теперь никуда не денется. Все, попался на крючок магистр белой и черной магии!
– Хорошо. – Анюта согласилась неожиданно легко. – Тогда, может, уже пойдем?
– Пойдем, только мальчиков дождемся. – Любаша захлопнула пудреницу.
В этот момент дверь салона распахнулась, и на пороге появились мальчики. Свежий воздух и в самом деле пошел им на пользу, потому что выглядели они трезвыми и серьезными, даже Гальяно. Он уселся на кушетку рядом с Любашей, словно невзначай приобнял ее за плечи и сказал, глядя на Анюту:
– Анна, хочешь услышать совет от профессионала? Совершенно бесплатный совет, – добавил он с хитрой улыбкой и погладил Любашино плечо.
– Давай. – Анюта кивнула, но по лицу ее было видно, что мыслями она сейчас где-то совсем далеко.
– Тебе нужно быть предельно осторожной с этим призраком. Он ведь не случайно за тобой таскается, ему от тебя точно что-то нужно.
– Да ну? – в Анютином голосе послышался несвойственный ей сарказм. – И что ж он не скажет, что ему от меня нужно? Я же не понимаю ничего!
– Может, еще поймешь. – Гальяно развел руками.
– Если будешь осторожна, – мрачно добавил Громов.
– А если не буду?
– А если не будешь, то вполне вероятно, что следующая твоя встреча с этой тварью произойдет уже на его территории.
– Это как? – спросила Любаша упавшим голосом.
– Обыкновенно. Твоя подружка умрет, если станет выпендриваться и откажется от защиты.
– Вот прямо и умрет? – Анюта потерла плечо с татуировкой, и в это самое мгновение Любаша подумала, что вот он – еще один шанс.
– Слышь, Громов, – она поскребла ногтем по обитой черным дерматином кушетке, – ты же татуировщик, да?
– Допустим. – Он кивнул, как показалось Любаше, без особого энтузиазма.
– Я бы добавил – один из лучших в городе мастеров тату, – доверительным шепотом сообщил Гальяно. – У Громова клиентура очень серьезная. Отвечаю!
Про серьезную клиентуру Любаша не особо поверила: уж больно несерьезное место для серьезных людей. Хотя Гальяно ведь тоже работает здесь, в этом подвале, а он несомненный гений. Да и неважно это все. Важно другое – Громов разбирается в татуировках и вдруг – чем черт не шутит! – сможет им помочь.
– Анюта, покажи ему! – Любаша дернула Алюшину за рукав. – Покажи ему свою птичку.
– Зачем? – по глазам подруги было видно, что идея эта ей совсем не по душе.
– Он ведь профессионал. Вдруг видел что-то подобное, вдруг знает, кто такое делает. Ну, Алюшина, ты же не маленькая, покажи!
– А что за птичка? – с интересом спросил Гальяно.
– Татуировка. Кто-то сделал ей татуировку, а она ничего не помнит.
– Призрак на такое не способен, – заявил Гальяно. – Призраки – субстанции нематериальные.
– А синяки от них остаются очень даже материальные, – ввернул Громов, внимательно рассматривая Анюту. – Так что там за татуировка? Покажешь?
– Нет! – Анюта тряхнула головой и встала из-за стола. – Люба, нам пора.
Ну, вот что с ней сделаешь?! Любаша разочарованно пожала плечами. За годы дружбы она успела изучить все причуды подружки и знала наверняка: если Анюта что-то для себя решила, переубедить ее не сможет никто.
– А как насчет кладбища? – Гальяно тоже поднялся с кушетки. От недавней расслабленности не осталось и следа. – Анна, что ты делала на кладбище?
– А ты? Что ты делал на кладбище?! – в глазах Анюты вспыхнули злые огоньки.
– Я – ничего. – Гальяно пожал плечами. – Чтобы видеть, мне совсем не обязательно присутствовать. Так ты расскажешь?
Анна уже снимала с вешалки свою куртку. На мгновение девушка замерла, а потом спросила:
– Зачем?
– Чтобы мы могли тебя защитить, – вместо Гальяно заговорил Громов.
– Ты хочешь меня защищать? – В ее голосе Любаше послышалось что-то странное, что-то такое личное, совершенно лишенное нейтральности. Да что это она? Это же здорово, когда вот такие бравые ребята предлагают свою помощь. Хорошо бы еще, чтобы помощь была бескорыстной…