– Следуйте за мной.
Возвращаемся к центральному входу, останавливаемся у лифта. У стойки стоит Камал, о чем-то беседует с резиново-улыбающейся администраторшей. По ступеням поднимается, вырастая в стеклах дверей, фигура Фахади.
Открывается дверь лифта. Охранник оглядывает нас дежурно и отворачивается. Входим в кабину, и съехавшиеся в единую стальную пластину крылья двери отсекают нас от гулкого холла. Я чувствую внезапно навалившуюся духоту, втягиваю с трудом тугой воздух в легкие и непроизвольно расстегиваю верхнюю пуговицу рубашки. Если до этого момента отмена захвата казалась призрачной – при любых возможных накладках в операционном зале, или если Шульца вдруг не пустили бы на второй этаж, то сейчас все надежды рассыпались в прах.
Ад для людей в здании начнется через пару минут.
Лифт едва слышно толкает в пятки и начинает короткий подъем. Смотрю на отражение Тома в зеркале стенки кабины. Выживет ли он? Выживу ли я? Чувствуя мой взгляд, помощник менеджера начинает нервно коситься на меня, и я опускаю голову. Рассматриваю под ногами широкую металлическую крышку люка, сдерживаю прерывистое дыхание.
Остановка кабины, мелодичный звонок, и дверь открывает пустой коридор второго этажа.
– Следуйте за мной, пожалуйста, – Том выходит первым.
Шульц мягко ступает позади меня. Дверь номер двести четыре. Двести шесть. Двести восемь.
– Сюда, пожалуйста, – Том услужливо приоткрывает для меня кабинет.
– Я постою здесь, – говорит Шульц мне в затылок.
Оглядываюсь. За его спиной стальная широкая дверь скалится приоткрытой щелью. На толстой металлической пластине угрожающая надпись: «Служба безопасности. Вход воспрещен».
– Ладно, но будь начеку, – делаю шаг в кабинет номер двести восемь.
– Конечно, Алекс, – ухмыляется блондин.
Том обеспокоенно оглядывается на Шульца. По инструкции не полагается оставлять клиента в коридоре.
– Том, дружище, помогите мне, пожалуйста, решить все вопросы как можно быстрее, – беру его за локоть. – У меня столько дел впереди и из-за какого-то ключа терять важные сделки! Как вам это нравится? Мне сегодня звонили из самого секретариата! Понимаете? Из самого! А я здесь не могу попасть в свою ячейку!
Из кабинета на нас смотрят вопросительно четыре женщины в строгих деловых костюмах, оттого одинаковые, как матрешки.
– Да, конечно, – Том явно опасается меня, указывает на столик в углу. – Проходите сюда, пожалуйста.
Вынимаю из кармана наладонник:
– Столько встреч, столько встреч, – бормочу недовольно, тыкаю дрожащим в пальцах стилусом в экран.
Охранники в помещении службы безопасности теперь смотрят мою запись. На дисплеях видеонаблюдения Шульц больше не стоит перед металлической дверью.
– Чем я могу вам помочь? – профессионально улыбается мне женщина за столиком.
Опускаюсь на стул рядом с ней. Из-за двери раздается два приглушенных хлопка. Шульц начал работать.
– У меня, – смотрю сквозь нее, дышу длинными вдохами, – сломался… ключ…
Три хлопка подряд. Еще один после короткой паузы. Том встревоженно оборачивается к двери.
– У вас сохранились все части ключа? – официально интересуется женщина, в ее глазах мне видится почему-то глубокая неразрешимая тоска, и оттого улыбка кажется кукольной. – Если нет, то нам придется менять замок ячейки и получить с вас шесть динаров штрафа, согласно пункту «три четыре» договора аренды.
– Да, конечно, – вытягиваю из кармана металлические обломки. – Все здесь.
Еще два хлопка. Короткий вскрик и хлопок. Теперь уже женщина поворачивает голову на звук.
– Не стоит беспокоиться, – взбесившийся адреналин взвинчивает пульс, и дурацкая мысль растягивает мои губы улыбкой, – это мой кузен.